Илья
Шафоростов. Илюшенька, у нас не Дания — никто не скажет: запей, Гертруда…
Илья. Наливайте…
Таня. Илюша… скажи тогда тост, а то все пьют молча, как в тамбуре…
Илья. Как это, как в тамбуре?
Таня. В тамбуре рука трясется. Пьют побыстрее, главное не пролить!
Илья
Таня. Илюшенька, мы слушаем. Скажи тост о нас, женщинах!
Мусатова. Да вы что делаете, ироды?! Оставьте вы парня-то в покое…
Илья
(
Мусатова. Закусить ему что-нибудь дайте! Хочешь сало, хлеб, бутерброд…
Илья. Я хотел бы продолжить тост… Налейте мне еще!
Голдин
Илья. Ромео никогда не тошнило — он пил благородные вина!
Голдин. Ромео постоянно тошнило, а эта дурочка Джульетта писала с балкона на своих кавалеров…
Нина. Ужас!
Шафоростов. Ефим, я тебя умоляю!
Голдин. Артисты! Идите в автобус за вещами!
Таня. Ефим, за что вы ругаете сына? Юноша хочет признаться нам в любви!
Илья. Я говорил это женщине по имени Жанна! Где Жанна?
Мусатова. Ушла Жанна…
Нина. Нет… это виновата Аномалия. Был такой хороший мальчик. А теперь смотрите, его шатает…
Илья. Я хотел бы продолжить тост… Куда вы уходите? Жанна! Подождите…
Нина. По-моему, какая-то античная трагедия начинается…
Таня. Что ты бредишь про античную трагедию?
Нина. Я хотела сказать, что здесь что-то такое трагическое висит в воздухе. Что в этой земле добывали?
Мусатова
Голдин. Артисты, идите в автобус за вещами!
Шафоростов
Таня. Давайте по последней капле… Я только начала оттаивать!
Мусатова. Команда была: всем идти в автобус!
Нина. А я хотела бы взглянуть на танк! Можно? Я никогда не сидела внутри танка…
Шафоростов. Я тоже… Хребет, возьмете меня к себе в танк? Можно?
Хребет. Можно…
Мусатова
Голдин
Илья. От Ромео не пахло! Ты плохо знаешь Шекспира…
Голдин. Пахло! А иногда и воняло!
Илья. Нет… не пахло…
Голдин. Да, сынок, поверь мне на слово, твой отец прожил на свете пятьдесят лет!
Илья. Я тебя не видел никогда — какой ты мне отец!
Голдин. Это ты разбирайся со своей матерью! Кто у тебя отец! Может быть, у нее есть другие кандидатуры? Пожалуйста, я не буду возражать! А к Жанне ты не приближайся! Иначе я тебе голову оторву!
Илья
Мусатова
Голдин
Жанна. Пусти…
Голдин. Что происходит? Я жду объяснений!
Жанна. В чем дело?
Голдин. В чем дело? Это я тебя должен спросить — в чем дело!
Жанна. Какие у вас ко мне вопросы?
Голдин. У вас? Давно мы на «вы»? Мы что, на «вы»? Я спрашиваю — мы на «вы»?
Жанна. Мы на «вы»! Какие у вас ко мне вопросы?
Голдин. Ты не забыла, что я — его отец!
Жанна
Голдин. Ждешь — я опять начну тебя уговаривать?
Жанна. От вас я уже ничего не жду!
Голдин. Ну что же… Очень хорошо… Это твой последний спектакль?
Жанна. Я не хочу играть! Я не понимаю — зачем!
Голдин. Я не буду… не буду тебя уговаривать… Я больше никого не буду уговаривать. Давайте разбежимся! Живите без меня! Делайте что хотите! Уйдите все… из моего театра!
Жанна. Какого театра? О каком театре ты говоришь? Где он теперь, театр? Ты все время говоришь о каком-то театре! Когда-то он был! Теперь его нет!
Голдин. Найди себе какого-нибудь торгаша. Тебе захотелось вот так же пошло одеться, как твоя новая подруга Таня! Тебе захотелось съездить в Париж с каким-нибудь ее бандитом? Поезжай!
Жанна. Я бы хотела съездить в Париж со своим мужчиной. С мужчиной, который не просит денег у своих бывших любовниц! Я тоже женщина… и моему терпению пришел конец!