Аномалия (ЛП)

Но я поняла, что, скорее всего, уйду после этой «эстафетной передачи ", и я не знала, когда смогу ли еще снова увидеть ее. Я поговорила с мамой, и она согласилась, что визит был «приемлем». Рейд сказал, что он и Сантос будут следить за домом, не показываясь на виду. Мой следующий урок «пула» с Рейдом придется отложить.

Мы с Ханной пересекли автостоянку.

— Джози!

Я вздрогнула и должна была мысленно остановить себя от возведения огромной стены передо мной. К счастью, я ничего не трансформировала. Хотя я почувствовала всплеск в моем щите. Я просто молилась, чтобы Ханна ничего не заметила.

— Подождите! — подскочила Мариса, ее темные волосы, связанные в конский хвост свистели из стороны в сторону. — Здесь, — она протянула нам с Ханной неоновые желтые листы бумаги.- The deets for that bonfire, — прокричал она через плечо, убегая к другим ученикам.

Ханна хихикнула.

— Ты в порядке?

— Слишком много кофеина, я думаю.

Я немного опустила щит.

Она держала меня за руку.

— Я подумывала пригласить Сантоса на костер завтра вечером. Что ты об этом думаешь?

Я не могла сказать ей, что я на самом деле думаю, ведь я не уверена что он пойдет, потому что он не может заводить какие- либо отношения с Планком.

— Ты должна спросить его. Или Иена. Он тоже был бы хорошим вариантом.

Я не хотела причинять ей боль, но я также не хотела, чтобы Сантос отверг ее. Она жила той жизнью, которую хотела я, жизнью, над которой я работала последние два года. Я была счастлива за нее, но я бы, конечно же, стала зеленой от своей зависти, как рыжеволосая Гамора¹⁸.

— Ооох! Забыла об Иене, — прошептала она. Затем она какое- то время колебалась рядом с дверью своей машины. — Хорошо, я освобожусь через пять минут. Ты приготовь все к ночевке.

Она скользнула за руль своей машины, а я прошла немного дальше к моей, беспечно заглядывая на заднее сиденье, прежде чем сесть. Если кто- то ждал меня там, чтобы убить, он бы умер первым от жары.

Я поехала домой, и позволила своему разуму блуждать. После такой безумной недели я с нетерпение ждала девичника. Мне нужно немного времени BFF¹⁹, чтобы забыть обо всем, хотя бы на время. Кроме того, это может быть мой последний девичник. Совсем.

Ханна поднялась по лестнице, скрипя досками.

— Я здесь!

Вдохнув побольше воздуха, я мысленно подготовилась. Я хотела затолкать подальше паутину моих мыслей и притворится, что моя жизнь не превратилась в какой- то сериал на канале SyFy. Пфф. Нет проблем.

Мы смотрели лучшие сцены любимых фильмов и заказали пиццу. В конце концов, я откопала свой лак для ногтей, и растянулась на кровати, как мы это делали много раз, за последние два года. В великой схеме вещей, два года не так уж и много, но казалось, что жизнь до моего вступления в Окули была очень давно.

Прошло два года. Черт, да все было проще каких- то две недели назад.

Ханна крутила флакончик синего лака для ногтей между ладонями.

— Итак, ты собираешься рассказать мне, что происходит? С того дня как ты вернулась со дня рождения ты ведешь себя иначе, что-то случилось после приезда Рейда в город.

Мое сердце пропустило удар, и рот наполнился слюной. Я не ответила. Ее глаза смотрели на меня ожидающе.

Я выбрала фиолетовый лак для ногтей, в надежде, что она сменит тему.

— Джи? Вы провели много времени вместе с Рейдом. Я только помогаю ребенку, и я знаю, что у вас, ребята есть общий друг, но я думаю, что он тебе нравится.

Я снова перестала дышать и схватила бутылку воды. — Нет, — удалось мне сказать между глотками. Это было похоже на попытку утопить мои секреты.

Увидев моего исправленного щенка на краю кровати, я случайно зацепила книги на тумбочке и скинула старую игрушку на пол.

Чувство вины поедало меня изнутри. Я не могла этого сделать — лгать тем, кого люблю, как моя мам лгала мне. Это было слишком. Если бы Ханна взглянула на меня получше, она бы знала. Знала, что я храню секреты, что что-то не так.

Она схватила несколько покрывал и села на них.

— Ты ему нравишься. Это так очевидно.

Игривость вернулась в ее голос.

— Без разницы.

— Так?

Так что?

— Так ты его любишь?

— Что? Нет. Я думала, мы это уже прошли. Нет. Он придурок.

— Чертовски горячий придурок.

— Да, он чертовски горяч.

Палец Ханны выстрелил в меня.

— Ах.

Мои щеки горели.

— Что? — Я засмеялась, делая вид, что сосредоточена на флаконе с лаком в руке.

— Тебе нужно быть слепой, чтобы не увидеть, какой он великолепный.

— Попалась.

Ханна широко улыбнулась, этой своей заразительной и доброй улыбкой. Она была моим лучшим другом, моим первым настоящим другом. Вероятно, это была моя последняя ночь с ней. Осознав это, я решила — скажу ей все что могу, что было не так уж много, но все же.

Я постукивала маленькой бутылочкой о ладонь, смешивая лак.

— Ладно, он мне нравится. — Я снова взглянула на нее. Она сидела как гордая мать, не говоря ни слова. Она знала, что мне нелегко говорить о своих чувствах. Я продолжила.

— Есть люди, которые не просят вас быть кем- то другим, но бросают вам вызов, делая сильнее. Это он. Он заставляет меня чувствовать себя живой.

— Вау. Ты… он нравится тебе, какой есть.

Я пожала плечами, пытаясь улыбнуться.