Аномалия

Профессор Фил Кошарски руководил направлением в одном из многочисленных проектов «лаборатории Филипса», и направление это, как и деятельность лаборатории в целом, считалось перспективным, хотя в наиболее острый год кризиса финансирование на исследования и разработки было урезано на две трети. И, как всегда это бывает, посткризисный период стал для направления более сложным испытанием, чем сам кризис, потому что для возобновления финансирования исследований требовалось заново доказывать свою дееспособность делом. Но как объяснить людям, которые требуют сиюминутного результата, разницу между фундаментальной и прикладной наукой? В глубине души каждый из правительственных чиновников понимает, что прикладная наука является только следствием науки фундаментальной, требующей глубины исследований и длительных сроков, и никак не может быть самостоятельной отраслью. Любая, как самая наукоемкая, так и самая примитивная, прикладная наука никогда бы не смогла существовать, если бы ей не предшествовали глубокие исследования. Да, это они понимают и соглашаются с доводами до тех пор, пока в дело не вступает политика и не поднимается вопрос о грядущих выборах. Вот здесь уже требуется пусть маленький, но сиюминутный результат. Чиновники прекрасно знают, как из маленького результата раздуть громадный, можно сказать, колоссальный успех. Если в твоих руках пропагандистская машина, ты можешь долго оставаться на коне, только следует подпитывать мнение избирателей мелкими сиюминутными успехами, представленными в виде глобальных достижений.

Саму «лабораторию Филипса», конечно же, прикрыть никто не посмеет. Она слишком известна, и слишком много сотен миллиардов долларов уже вложены в нее за годы существования. Но отдельные проекты лаборатории всегда рассматриваются вне общего объема финансирования. А объемы финансирования определяются даже не в самой лаборатории, а на уровне правительственных чиновников. И этих чиновников необходимо уметь убеждать.

Когда-то Фил Кошарски, работая над чужими проектами в составе разных групп, мечтал о том, чтобы иметь свое направление, собственную тему и быть в ней руководителем, чтобы ему не указывали на то, что следует делать, а чтобы он указывал другим. Его всегда раздражали руководители проектов. Они казались глупыми и ненужными для науки людьми. Тогда, наивный, он не знал еще, что это такое. Он мечтал о бесконтрольной научной деятельности. В действительности же оказалось, что руководитель проекта больше чем наполовину должен быть администратором, чтобы проект существовал и развивался. И ему пришлось стать администратором, пришлось смириться с тем, что более молодые сотрудники, мечтающие о своих направлениях и проектах, его самого уже считают ненужным для науки человеком, только мешающим процессу, в котором они заняты. Эти мысли он читал в глазах сотрудников, эти мысли витали в воздухе, но сам профессор Кошарски только посмеивался над своим положением. Слегка ехидно, как и полагается язвеннику. И только наедине с собой. Для всех же остальных он так язвенником и оставался – желчным и недобрым, не в меру требовательным и придирчивым, указывающим на то, что следует сделать в первую очередь, и, как казалось молодым со стороны, не понимающим конечного результата.

Тем не менее из всех научных сотрудников, занятых в проекте, только считаные единицы знали настоящее положение вещей, и уж тем более мало кто знал реальный результат. То есть мало кто знал, что результата пока нет и в ближайшее время не предвидится его добиться. Профессор Фил Кошарски занимался именно фундаментальными исследованиями, разрабатывая глубокие научные пласты для того, кто придет ему на смену через поколение, а то и через пару поколений ученых. Раньше на отдачу от исследований рассчитывать было невозможно. И при этом профессору как мудрому администратору приходилось вертеться, чтобы что-то показать далеким от науки людям, типа полковника ВВС США Бенджамена Лиддела, являющегося представителем Министерства обороны в направлении, то есть, по большому счету, представителем заказчика. Правда, в направлении работали еще несколько представителей Министерства обороны, каждый из которых контролировал отдельный проект в общей тематике, но полковник Лиддел курировал самый острый сейчас проект, носящий кодовое название «Жара», и с этим проектом, умудрившись его, что называется, «раскрутить», Кошарски намеревался добиться успеха. Пусть временного, но успеха. Даже временный успех будет в состоянии поднять финансирование на уровень выше. А все последующие неудачи можно будет списать на неблагоприятную погоду. На погоду можно списать что-нибудь всегда…