Аномальные истории

Смех, ещё долго стоял над пляжем, отражаясь от воды и эхом уносящийся в просторы мироздания, чтобы раствориться в небытие, перейдя в другое качество, на другом энергетическом уровне. Потраченная энергия, пропадая здесь зря, принципиально не пропадает, в целом.

Ночь опускалась на веселящуюся стоянку современных кочевников.

Глава десятая Ферма, или поиски бесплодной земли

История первая Мечта садовода

Просёлочная дорога петляла между редкими постройками и земляными наделами. Запахи, носившиеся в воздухе, соответствовали местонахождению спутников, неспешным шагом, пробивающим себе дорогу к лесу. Пахло полевыми цветами, сеном и навозом, причём, последний явно держал фавору, подавляя конкурентов резкостью и напористостью запаха, заполнявшего собой все уголки, и насыщенностью, не уступал скипидару. Но, в поле, флора от удобрения зависела слишком сильно, вырастая, без него, хилее. Вот жизнь! Зависишь от… Но, не будем об этом. Количество домиков увеличивалось, появились забор и ворота, над которыми, в ажурном переплёте тонкой металлической конструкции, гордо реяло название: садово-огородное товарищество «Огонёк».

— Почему не «Уголёк»?! — сплюнул Бармалей. — Никакой фантазии.

— Это что! — сказал Гаштет. — Подумаешь — призыв к самоликвидации. Даже магазин «Еда», не идёт, ни в какое сравнение, с хозяйственным магазином «Скипидр». Продмаг «Колобок» — тоже ничего.

Известный в узких кругах, как человек, верный своим принципам, Гаштет никогда им не изменял. Монументальные истины, заимствованные у политиков, были просты: никому не верь, ничему — не удивляйся!

Оставив позади сады, друзья углубились в лесную чащу, но устав кормить комаров, вернулись на дорогу. Река, судя по всему, находилась совсем в другой стороне. Прошагав с километр, одна умная голова предложила свернуть в другую сторону, и как только группа легла на предложенный маршрут, вода сразу же нашлась — в тридцати метрах от тропы.

— Вот вилы! — разочарованно воскликнул Апофеоз, с детства склонный к патетическим манерам самовыражения. — Оказывается, всё время шли параллельно руслу. Ну, всё — привал!

— Может — подальше от дач уйдём? — предложил Почтальон.

— Чем тебе садисты не нравятся? — не понял Бармалей светлых порывов. — Копаются они, у себя в садах, сажают редьку с репкой и прочую бодягу — идиллия.

* * *

Я решил построить дачу,
Случай с подходящим свёл,
Прямо скажем — на удачу,
Тот участок приобрёл.

В доме как без витамина?

На столе должны стоять,
Доморощенные вина,
Репка с редькою лежать.

От урюка, чтоб ломилась,

Дверь в заветный погребок,
Под закваскою томились
Огурцы с капустой — впрок.

Чтоб варений всяких банки,

Занимали там и тут,
Полки, шкафчики и балки —
Связки фиников вокруг.

Во дворе цвела черешня,

И сакура за стеной,
Из пруда омары клешни,
Мне тянули за едой.

Апельсиновая роща,

Вдаль — насколько хватит глаз,
Вот бананы спеют сочно,
В поле зреет ананас.

Про папайю — точно знаю,

Мне доставит паровоз.
Самолётом из Китая,
Вышлют импортный навоз.

Все работают заводы,

На садовый инвентарь.
Торф привозят пароходы,
И опять уходят вдаль.

Но в мечтаньях своих дерзких,

Я заметил, что стою,
Посреди развалин мерзких,
Сразу видно — не в раю.
Землю рыл, кряхтя, лопатой,
Унавоживал газон,
Одержимо бредил хатой,
Хрен, сажая под музон.

Как заправский маг народный,

Слыша каждой кости хруст,
Проклинал все огороды,
В грунт, запихивая куст.

На картофель глядя, ранний,

Лишь сорняк сухой нашёл,
От таких переживаний,
В магазин скорей пошёл.

И разнёс с плеча, по пьяни,

Вместе с дачей — всё вокруг,
Не получится крестьянин,
Блин, из доктора наук.

* * *