Another friends (СИ)

Третий фыркнул, высвобождаясь из оков Шестого. Все же смысл в его словах был. Он едва ли чем-то мог помочь Пятой. Тем более, когда сам едва стоял на ногах. Сейчас, когда ярость и адреналин отпустили, веки начали наливаться свинцом, а боль, до этого момента не ощущавшаяся, вернулась в тройном объеме. Болело все и сразу, словно тело пропустили сквозь мясорубку, а потом нажива сшили грубыми стежками ржавой иглой. В глазах потемнело, тело потребовало принять горизонтальное положение, что и поспешило осуществить. Сделав пару шагов, Третий опустился на колени. За секунду до потери сознания Третий заметил, как его подхватил подмышки Шестой и уволок на вторую кушетку.

***

Пятая лежала в своей комнате на кровати, прикрытая одеялом. Прошло уже несколько дней с тех пор, как она пребывала в таком состоянии. Андроид заверила, что все показатели в норме, поэтому нахождение в медотсеке необязательно. Синяки уже сошли на нет, зажил и порез на щеке, словно его и не было. Лишь небольшие рубцы в местах входа и выхода пули — прошла навылет — напоминали о ранении. Но они были скрыты растрепанными волосами. Это было удивительным, чудом, что она выжила после сквозного ранения в голову. Андроид сказала, что какое-то время девчонка могла быть мертва, но наниты в ее крови оперативно приступили к делу. Что это были за наниты — Андроид не знала. Они отличались от всех известных, даже от нанитов Второй. Также не удалось выяснить, кто послал сообщение на «Разу». Но, судя по отсутствующим нападениям и преследованиям, целью было явно не заполучить весь экипаж. Третий предполагал, что это как-то связано с Пандорикой, но что это такое и почему ее так искал Монти — он не знал.

Третий тоже быстро шел на поправку, не смотря на отсутствие нанитов. Нос практически зажил, лишь тонкая полоска пластыря пересекала переносицу. Многие синяки либо сошли на нет, либо едва заметно желтели на коже. Правда, немного ныли ребра и лопатки, но это было ерундой. Ерундой по сравнению с ранением Пятой в голову. Но и это осталось в прошлом.

Маро, когда узнал о том, что Пятую и Третьего взяли в плен и избивали — о том, что она практически умерла и чудесным образом исцелилась упоминать не стали, — извинился с тысячу раз, выслал чек, назвав его моральной компенсацией, и с тех пор не выходил на связь. И, полагал Третий, еще долго от него не будет вестей. У парня было чувство вины. И не напрасно. А еще он слишком хорошо знал экипаж «Разы», чтоб в ближайшее время обращаться к ним с заданием.

Девчонка выглядела так, словно легла придремнуть. Грудь мерно вздымалась при вдохах-выдохах. Иногда девчонка морщила носик, словно видела какой-то тревожный сон. Вероятно, так оно и было. Иногда кряхтела во сне и что-то бормотала. В такие моменты Третий брал ее за руку и легонько поглаживал тыльную сторону ладони большим пальцем. И Пятая успокаивалась, а на губах появлялась легкая улыбка.

Пятая не была в коме, она спала. Просто спала, пока неопознанные наниты, спасшие ее жизнь, продолжали восстанавливать поврежденный организм. Это радовало и пугало одновременно, поэтому Третий лишний раз не оставлял ее одну. Он даже не выходил из ее комнаты, когда Вторая и Шестой отправились сбывать наркотики. Не навещал Сару. Это были самые тяжелые дни в его жизни. Мысли вихрем проносились в голове. Он практически не спал, а если и спал — раз за разом видел смерть Пятой и тут же просыпался от собственного крика. И сжимал ее руку в своей, прощупывая ровный пульс. Ему все казалось, что он вот-вот ее потеряет. Или что все это лишь игра его воображения, а Пятая умерла. И он все еще там, на том складе, с Монти и его головорезами. И она вновь и вновь выбивают из него информацию. Тогда он щипал себя за синяки или бил по носу. Боль была реальной, как и мирно сопящая Пятая на кровати. Ее комната стала и его комнатой тоже. И он яростно защищал свою территорию, практически не пуская на порог ни Вторую, ни Шестого.

Третий дремал, сидя в кресле у кровати Пятой, когда краем уха услышал очередной стон со стороны девчонки. Сон как ругой сняло. Он вновь взял ее за руку, успокаивающе поглаживая. Но девчонка не успокаивалась, лишь беспокойно металась по подушке. За опущенными веками дергались зрачки, на лбу выступила испарина. Третий уже хотел вызвать Андроида, когда Пятая широко раскрыла глаза и села, тяжело дыша. Сфокусировав взгляд, она вопросительно посмотрела на Третьего, все еще не выпускавшего ее руки из своей. Безмолвно глядя друг на друга они провели около полторы минуты.

— Как ты? — вопрос сам слетел с губ Третьего и казался крайне неуместным.

— Я боялась, что они убьют тебя!

— Они… тебя… — Третий так и не смог произнести это вслух.

— Я знаю.

Со всей свойственной девчонке непосредственностью, она обняла Третьего, крепко прижавшись к нему. Он издал болезненный стон — лопатки еще не зажили до конца и отдавали ноющей болью.

— Прости, — отстранившись, пошептала Пятая.

— Ничего. У меня нет твоих суперанитов, — улыбнулся краем губ мужчина.