Анталия от 300 у.е., или Все включено

Ильхам в ответ на эту вспышку хмыкает, я вздергиваю брови и говорю: «Алеша, сегодня трансфер делала я, а позавчера Ильхам. Так что не надо тут орать. Тем более при твоих продажах. Сколько ты сдал на этой неделе? Две?»

— Ну, давайте у нас не будет общего котла! Давайте каждый сам будет получать свои комиссионные! — злится Бебек.

— Да с удовольствием, если бы только офис наш на это согласился, — отвечаю я.

В бар шумно входит компания, приехавшая сегодня в моем автобусе, — лощеные мальчики с ухоженными блондинками. Они садятся за соседний с нами стол и ставят на него литровую бутылку Grants. Следом входят толпой аниматоры, приветствуют туристов. Шум в баре нарастает.

Я подвигаю к себе список своих завтрашних туристов, глядя на Ильхама:

— Можно я пойду в ложман? Досидите часок без меня?

— Иди. Тебя разбудить завтра?

— Ага. Постучи в дверь погромче. Спокойной ночи!

Выйдя из отеля, я поворачиваю налево и уже через несколько метров оказываюсь на неосвещенной пыльной дороге, которая ведет в общежитие для персонала «Голден Бич», где живем и мы, гиды «Арейона». За моей спиной ухает музыка из отелей, я удаляюсь от них все дальше и дальше, в темноту, и скоро слышу только электрический треск цикад.

В комнате я скидываю на пол жесткую от подсохшего пота форму, потом быстро, кое-как моюсь под слабым напором душа и валюсь на кровать. Пока еще прохладная простыня быстро впитывает капли воды, стекающие с моей кожи. Я ставлю будильник на шесть сорок и, успев подумать лишь о том, что завтра надо обязательно отнести форму в прачечную, засыпаю.

01.07, ВТОРНИК

После того как отзвенел будильник, я лежу несколько мгновений с закрытыми глазами и вспоминаю, что хорошего ждет меня сегодняшним днем. Вспомнив, я открываю их в хорошем настроении: «Акваленд» считается одной из самых легких экскурсий. Не экскурсией даже, а эквивалентом выходного дня, отлично провести который помогает «Мигрос», торговый центр через дорогу от парка водных аттракционов.

Почистив зубы, я надеваю форменную майку и неформенные шорты — еще один плюс «Акваленда», можно отдохнуть от душной рубашки и плотной юбки — и отправляюсь в отель на завтрак.

Возле отеля и на ресепшене ни души. Автобусы в аэропорт и на ранние экскурсии уже уехали, а мои туристы начнут подтягиваться не раньше чем через полчаса. Поприветствовав охранника, который тут же записывает время моего прихода в отель, я прохожу в атриум, где на скамейке сидит Ильхам во вчерашней форме и курит, пустоглазо уставившись на влажную после утренней уборки плитку. Я останавливаюсь напротив него и наклоняюсь:

— Пошли позавтракаем, алкаш.

— Я уже.

— Ну, составишь компанию. А то сидишь тут, как безработный.

Он поднимается, глубоко затягивается и бросает сигарету в стоящий у скамейки глиняный горшок с камешками.

По пути к ресторану Ильхам рассказывает, как они с Бебеком вчера пили виски и ходили на отельную дискотеку, где Бебек познакомился с привезенной мною вчера рыжей туристкой. Я слушаю его рассеянно. Такие рассказы я слышала уже много раз, и много раз сама становилась их героиней. Временами мне даже кажется, что других вариантов отдыха просто не бывает.

— Слушай, ты не отвезешь мою одежду в прачечную, а? — обрываю я Ильхама. — Можешь попросить тетку, чтобы она сегодня постирала? У меня чистых рубашек уже не осталось.

— У меня тоже. Посмотри, на кого я похож. — Он притормаживает и опускает глаза на свою сероватую на животе рубашку. — Надеюсь, Метин сегодня к нам не приедет.

— Возьми вот мой ключ. Там все, что на полу валяется, и еще на кровати пакет. Спасибо.

Мне вдруг приходит в голову, что, если вычесть из моей нынешней жизни туристов, она станет похожей на жизнь в санатории с плохонькими номерами, в котором все посвящено еде, сну и моциону. Я же с апреля прошлого года даже воду для чая не нагревала, не говоря уже о приготовлении полноценного обеда. И ничего серьезнее нижнего белья не стирала.

И не оплачивала счета. И не покупала вещей для дома и продуктов в холодильник. Я даже не знаю, сколько стоит молоко.

Вот только что мне делать тут без туристов?

— Слушай, ты скучаешь по дому? — спрашиваю я Ильхама.

— Как это?

— Ну… ты же не здесь родился, не здесь рос…

Он пожимает плечами:

— Так я в Турции уже десять лет. Это дом. А в Баку я кто сейчас? Туда поедешь, жениться заставят… Нет, не скучаю.

— А ты не хочешь жениться?

Мы подходим к столу с хлебом, и я кладу на доску очень мягкий белый батон, обернув его тканевой салфеткой.

— Тебе отрезать?

Ильхам взмахом ладони отказывается и отвечает, оглядывая ресторан взглядом охранника банка:

— Ну, кого мне могут выбрать родители? Девочку какую-нибудь. И она ведь сразу рожать начнет.

— Да, с девочкой тебе, наверное, будет скучно. После девяти сезонов вот этого… — Я обвожу зал подбородком.

— Да меня вот это, — он копирует мой жест, — уже вымотало так, что достало до самой печенки.