Антанта и русская революция. 1917-1918

Вечером 14 марта, вскоре после того как собрались делегаты, председатель зачитал короткое послание, которое по совету полковника Хауса прислал президент Вильсон. Оно выражало сочувствие русскому народу «в этот момент, когда германская мощь ворвалась, чтобы прервать и свести на нет всю борьбу за свободу», тем не менее в следующей фразе выражался отказ на деле проявить это сочувствие: «К сожалению, в настоящее время правительство Соединенных Штатов не имеет возможности оказать прямую и эффективную помощь, которая была бы желательна». Послание было встречено аплодисментами, но так же горячо была одобрена и резолюция, принятая Исполнительным комитетом Советов, которая не могла быть воспринята президентом с удовлетворением. Хотя Вильсона поблагодарили за его любезное послание, «всем народам, погибающим и страдающим от империалистической войны», были переданы «горячие симпатии» съезда Советов и непреклонная убежденность в «твердой вере, что недалеко то счастливое время, когда рабочие массы всех стран сбросят ярмо капитализма и установят социалистическое общество».

Обсуждение мирного договора началось на следующее утро, продолжалось весь день и возобновилось 16-го. Большинство выступающих были против ратификации, но, судя по аплодисментам, которыми встречали защитников обеих точек зрения, трудно было решить, какая сторона победит. Ленин выступил только вечером на последнем заседании. Робинс сидел на ступеньках, ведущих к возвышению, и Ленин пригласил его подойти. «Что вам ответило ваше правительство?» – спросил он. «Ничего. А что ответили из Лондона Локарту?» – «Ничего, – сказал Ленин. – Теперь я выскажусь за мир. Договор будет ратифицирован».

В течение полутора часов Ленин говорил в своей спокойной, убедительной манере, с неопровержимой логикой доказывая бесполезность дальнейшего сопротивления. Он назвал договор «Тильзитским миром», имея в виду мир, который Пруссия была вынуждена подписать с Наполеоном в 1807 году, и так же как германский народ отомстил за себя, говорил Ленин, так и русский народ сможет ниспровергнуть этот договор. Он был последним оратором. Проголосовали: за ратификацию 784 делегата, против – 261, воздержались 115.

Двумя днями позже премьер-министры и министры иностранных дел союзников – Соединенные Штаты воздержались – выпустили совместное заявление, в котором отказывались признать договор, поскольку он являлся «политическим преступлением, совершенным против русского народа». Германия была объявлена «разрушителем национальной независимости, неумолимым врагом прав человека и ценностей цивилизованных народов», а о решении союзников продолжать борьбу было сказано, что оно имеет целью уничтожение «политики грабежа и создание вместо нее мирной политики организованной справедливости».

Спустя менее восьми месяцев после этого заявления союзниками были проведены удачные военные операции, которые принесли им победу, а вместе с ней положили конец и новоявленному «Тильзитскому миру». По перемирию, подписанному 11 ноября 1918 года, Германия была вынуждена отказаться от Брест-Литовского договора, и 13 ноября советское правительство, которому угрожали белые армии, получавшие от союзников деньги и вооружение, объявило договор аннулированным.

Когда 28 июня 1919 года Версальский мирный договор подписывали бледные и нервные представители Германии, возможно, генерал Хоффман вспомнил предсказание неукротимого Карла Радека, маленького сгорбленного большевика, который получал такое удовольствие, во время мирной конференции выпуская дым своей черной сигары прямо ему в лицо. «В конце концов, – сказал он германцам, – союзники навяжут вам свой Брест-Литовский мир».