Антанты. Последний источник

А недавно, когда они прибыли в последний город, стоящий почти у Пояса, Иллиадар мог ощутить вкус. Это было так же незабываемо, как и с запахами. Конечно, виконт старался держать себя в руках, но ощущал, что с каждым новым шагом, приближающим его к цели, мир, будто наливался красками, а стена, окружающая его с самого рождения истончается.

Ему казалось, что всё его тело словно просыпается после долгой, затяжной спячки. Да и чувства внутри него постепенно набирали силу. Когда он впервые разозлился, то растерялся настолько, что злость вмиг рассеялась.

Было тяжело, но он был согласен на всё, лишь бы снова не лишиться всего этого.

Он не знал, правдива ли та легенда, на которую указал ему отец, но ничего другого ему в голову не приходило. Всё вроде бы сходилось. В первое мгновение, когда Иллиадар прочел легенду, то очень глубоко внутри себя разозлился. Из всех людей именно ему выпала «честь» стать вот таким. И дело даже не меняло то, что поделать с этим ничего нельзя. И даже винить того, кто с той стороны нити тоже нельзя. Иллиадар был уверен, что того бедолагу тоже не особо спрашивали. Когда виконт смирился с тем, что его сделали таким без его на то желания, как отец указал ему на одну небольшую деталь в легенде.

«… отдавая силу свою, источник будет усиливать защитника своего. И нет на свете колдунов сильнее и могущественнее, чем стражи назначенные».

— Хочешь сказать, я буду колдуном? — спросил тогда Иллиадар, скривившись. Ему совершенно не улыбалось рядиться в смехотворные халаты, разрисовывать лицо разноцветными красками и танцевать при дворе его величества, делая вид, что он так колдует.

— Раньше колдуны были другими, — напомнил ему в тот момент спокойный Тоберон, потягивая вино из кубка. — И не делай такое лицо, ты об этом хорошо знаешь. Говорят, они могли поворачивать реки вспять или же выращивать лес на пустыре за день.

Иллиадар тогда вздохнул, недоверчиво посматривая на отца. Сам виконт, конечно же, читал всякие старые свитки, да фолианты, но никогда им толком не верил. Он с детства видел, что из себя представляют колдуны и считал, что все эти старые книги написали такие же шарлатаны, желая ввести в заблуждение далеких потомков.

А если всё это и правда, то он не ощущал в себе никаких колдовских сил.

— Там поглядим, — сказал тогда Иллиадар, размышляя над тем, что до того момента ему еще нужно дожить. Не зря ведь из Хаоса никто не возвращался, значит, что-то или кто-то их там удерживал. Оставалось надеяться, что не смерть, с остальным можно было работать.

Когда стало светлее, Иллиадар принялся одеваться. Именно сегодня он пересечет черту и узнает, что там, внутри Пояса. В груди всё слегка подрагивало, и Иллиадар, пока что толком не научившийся сразу определять свои чувства, толком не понимал, что ощущает. То ли это был страх, то ли нетерпение, а может и вовсе возбуждение или облегчение. Хотелось пойти немедленно, прямо так, босиком, побежать и не останавливаться. Но приходилось медленно одеваться, проверяя, не забыл ли чего.

Когда Иллиадар спустился вниз, то сразу же увидел за столом отца. Граф выглядел больным и разбитым, но стоило ему увидеть сына, как Тоберон встряхнулся, стряхивая с лица тревогу.

Стоило виконту сесть за стол, как к ним тут же подскочил хозяин гостиницы.

— Завтрак? — спросил он, угодливо заглядывая в глаза графу и Иллиадару. — Сегодня у нас запеченная птица и жареные овощи.

Тоберон коротко кивнул, а виконт попытался не дать нетерпению вылезти наружу. Прислушавшись к нити, он с облечением и восторгом заметил, что с той стороны тоже началось движение. Если легенда не врет, то его источник тоже стремится к нему. Он не знал, кто это или что это, но надеялся, что тому ничего не угрожает.

— Ты уверен? — в который раз спросил Тоберон, всматриваясь в глаза сыну. Кто бы знал, как на самом деле графу не хотелось отпускать сына. — Это ведь Хаос. Ты осознаешь, насколько это опасно?

Иллиадар вздохнул. К столу подлетел хозяин гостиницы, радующийся тому, что такие люди выбрали именно его заведения для остановки. Теперь можно будет всем говорить, что его гостиницей не брезгуют даже аристократы. Это было просто отлично.

— Конечно, отец, — кивнул Иллиадар, принимаясь за свой плотный завтрак. Кто знает, что его ждёт с той стороны. Умирать, так хотя бы не голодным. Тем более сейчас, когда у него проснулся вкус. — Говорить об этом бесполезно. Я всё равно пойду. Если твоя легенда не врет, то мне в любом случае нужно найти этот источник. Ты ведь помнишь, там написано, что при его смерти, погибает и страж, коим, насколько я понял, я и являюсь. Еще какой-то проводник. Надеюсь, он сейчас там, — задумчиво пробормотал Иллиадар, а потом замер на пару секунд и после фыркнул. — «Надо же, похоже я уже принял это версию», — подумал он, уплетая горячий и плотный завтрак.

Тоберону пришлось отступиться.

— Я буду ждать здесь до лета, — сказал он сыну, вставая. Иллиадар отметил про себя, что отец даже не прикоснулся к своей еде. — Надеюсь, ты вернешься.

— Обязательно, — кивнул виконт, откладывая приборы. — Поспешим.