Антанты. Последний источник

В голове шумело и трещало. Кажется, кто-то заверещал. Вокруг всё зашелестело, словно мимо пронеслось тысячи летающих мышей. В груди с каждой секундой всё сильнее разгорался пожар, и страж в такой близости совсем не способствовал тому, чтобы хоть немного утихомирить огненный цветок.

— Сопротивляйся, — услышала я хорошо знакомый голос, будто из-под толщи воды. — Стены, представь себе стены.

Стены? Мои мысли вяло шевелились. Складывалось ощущение, что весь мой мир состоит из желтого цвета, который заслонил всё вокруг. Мысли запутались в нем, словно мухи в летнем меду.

Откуда-то из глубины пришли воспоминания о серых высоких домах. Оно выстраивались в самый настоящий лабиринт. Да, именно лабиринт из домов, первые этажи которых были давно и прочно заняты всевозможными магазинами, лавочками, салонами, крохотными барами, булочными и парикмахерскими. Везде висели цветастые вывески, в громадных окнах можно было увидеть товар, который предлагали услужливые продавцы покупателям. Да, лабиринт. Город — это лабиринт из серых высоток. Я часто блуждала в своем родном городе, удивляясь каждый раз, как все они похожи друг на друга и в тоже время такие разные.

Видение города медленно потемнело, а потом и вовсе рухнуло в черноту, словно в гигантскую воронку. И я вместе с ним, краем сознания слыша, как кто-то пронзительно кричит.

Очнувшись, я поморщилась. Когда-то давно меня часто преследовала мигрень. Неприятная вещь, от которой так просто не избавиться. Поначалу достаточно легких таблеток, чтобы затушить головную боль, но чем дальше, тем сложнее с ней бороться. Вот и сейчас мне показалось, что те времена вернулись.

Открыв глаза, тут же прикрыла их рукой, кривясь. Свет сейчас казался мне осколками битого стекла, которые вонзаются в незащищенные глаза.

Хотелось пить, да так, что язык во рту распух и еле шевелился.

Кое-как сев, я приоткрыла один глаз и осмотрелась. Моего плеча тут же коснулась чужая рука, а около губ, словно из воздуха появилась чашка с каким-то отваром. Или это я просто не заметила, вот и показалось, что чашка появилась из воздуха?

Отбросив все мысли подальше, приникла к чашке, едва удерживая, готовый сорваться стон удовольствия. Кто бы знал, как это приятно пить, когда от жажды дерет пересохшее горло.

Напившись, подняла глаза, тут же встречаясь с встревоженным взглядом Иллиадара.

— Что случилось? — прохрипела я, удивляясь, насколько глухо звучит мой голос. Такое ощущение, что я всю ночь горланила песни. Причём так громко, что сорвала себе горла. Или же у меня попросту ангина, из-за которой голос практически пропал, оставив мне возможность лишь сипеть.

— Я не знаю, как называются эти жители Хаоса, но мы зовём им сервы, — сказал Монту, появившийся передо мной. — Их тела огромны, почти неподвижны. Но, несмотря на это они самые настоящие хищники, которые любят полакомиться свежим мясом. Гоняться за своими жертвами они не могут, зато мастерски умет подзывать их к себе достаточно близко. Они ментально воздействую на мозг жертв, заставляя их идти в их сторону.

Я вздохнула, растерянно оглядываясь. На краю поляны что-то лежало. Что-то бесформенное, похожее на серого моржа, весом под пару тонн.

— Но почему я? — спросила всё еще сипло, тревожно поглядывая по сторонам. Сейчас явно было очень раннее утро. Солнца не было, но даже такой тусклый свет до сих пор причинял моим глазам неудобства.

— Насколько я понял, — Монту потоптался на моих коленях и свернулся клубком, прикрывая нос хвостом, — они как-то чувствуют страж и во много раз усиливают его. Ты ведь что-то слышала, не так ли? Что именно?

Я растерянно глянула на Иллиадара. Сейчас вчерашние мысли казались таким бредом, что хотелось побиться головой о ближайшее дерево. Право слово, я ведь отлично знаю, что ничего подобного в отношении меня страж не допустит. Но раз этому существу удалось так раздуть мои невольные мысли, значит, я всё-таки сомневаюсь, пусть и неосознанно.

— Неважно, — отмахнулась я, стараясь не смотреть на встревоженного Иллиадара. Он сегодня явно был намного молчаливее и задумчивее, чем обычно. — А это ничего, что мы до сих пор рядом с телом этого существа? Никто не почует падаль? Он, вообще, мёртв?

— Однозначно, — сказал страж, отходя от меня на пару шагов и присаживаясь прямо на траву.

— Трупы сервов так воняют, что мало кто позарится на них, — ответил Монту. И я даже на слух поняла, что он морщится.

Я осторожно втянула нос, но никакого особенного запаха не ощутила. Хотя после того, как я оказалась здесь, моё обоняние улучшилось намного больше, как и зрение со слухом.

Прикрыв глаза, втянула воздух носом, наконец, замечая, едва уловимый запах. Я бы не сказала, что он отвратительный, но было в нём что-то отталкивающее.

— Ты как, вообще? — спросил страж. — Есть хочешь?

Я открыла глаза и кивнула.

— Но перед этим, — пробормотала, осторожно убирая с колен недовольного Монту, который тут же зарылся в шкуры, прячась там полностью. — Мне надо…