Анти-Ахматова

Этого вполне достаточно, чтобы жениться, по понятиям Ахматовой. Анна Андреевна любит предстать «дамой высокого тона», но совершенно очевидно, что пожилой человек из приличного общества, Анненский, никогда бы не взял на себя подобные бестактные заявления перед чьей-то свадьбой. Так и до дуэли недалеко. Кстати, немного похожая ситуация есть в семейной хронике «мусорного старика».

Из воспоминаний Софьи Андреевны Толстой из времен жениховства Льва Николаевича: о его брате и своей сестре Тане, прототипе Наташи Ростовой.

Сестре моей еще не было 16-ти лет. Смелая, быстрая, с прекрасным голосом, она прельщала всех, и в том числе и Сергея Николаевича. Раз вечером, сидя на маленьком диванчике с Сергеем Николаевичем, она безумствовала так грациозно, обмахиваясь веером, как большая, так была мило оживлена, что Сергей Николаевич удивился, почему Лев Николаевич не женится на такой обворожительной девочке, а на мне.

С. А. ТОЛСТАЯ. Моя жизнь

Это пишет сама «забракованная», а не «избранная» Ахматова — об умершей сестре. Ни Анненский, ни Инна Андреевна Горенко не ответят.

В общем, кто на ней только не хотел жениться! И Анненский не хотел, и Блок, и те, кто считаются «мужьями» — Шилейко (сказал, что якобы уже женился), Пунин (жена не разрешила), Гаршин — передумал, Исайя Берлин (был едва с нею знаком). Очередь Пастернака…

«Он мне делал предложение трижды, — спокойно и нежданно продолжала Анна Андреевна. — Но мне-то он нисколько не был нужен. Нет, не здесь, а в Ленинграде. Я была тогда замужем за Пуниным, но это Бориса ничуть не смущало».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1952–1962. Стр. 429

Ахматова говорит это, естественно, после смерти Пастернака, в октябре 1960 года, когда и он опровергнуть ничего не может. На всякий случай, как осторожный античный врун, она добавляет: это было не в Москве, а в Ленинграде, по ее всегдашнему — и всегда подводящему — приему добавления ко лжи лживых подробностей, — для правдоподобия. «Здесь Родос, здесь прыгай». В Москве она была в гостях, всегда на людях, с Пастернаком виделась редко, и скрыть, промолчать, затаить в себе — что он-то ей нисколько не был нужен, да вот все делал предложения — было бы невозможно. Другое дело — рассказывать про Ленинград. Мол, как приедет Пастернак в Ленинград, сразу ко мне — делать предложение. Далее по тексту.

Она ссылается на Пунина: мол, была замужем. Пунин, правда, никогда не переставал считаться мужем А. Е. Аренс-Пуниной.

Июль 1934 года: Анна Андреевна сказала: «Николай Николаевич уехал с Ирочкой и Анной Евгеньевной в Сочи».

Э. Г. ГЕРШТЕЙН. Воспоминания. Стр. 160

Так же у нее не было романа с Блоком, потому что она «была тоже замужем» (а «муж» тоже, как на беду, был женат уже на другой) и «имела ребенка» (который жил у родни в другом городе).

Ни при одном из трех предложений свидетелей не оказалось.