Жду каждую минуту приезда Nicolas. Смогу ли я снова начать жить? Конечно, нет! Но Гумилев — моя Судьба, и я покорно отдаюсь ей. Я клянусь Вам всем для меня святым, что этот человек будет счастлив со мной.
Письмо Анны Горенко шурину.
Лето:
Я в Евпатории вешалась, и гвоздь выскочил из известковой стенки. Мама плакала, мне было стыдно. Летом Федоров опять целовал меня. Клялся, что любит, и от него опять пахло обедом.
Письмо Анны Горенко шурину.
Казалось бы, обычное девичье безудержное хвастовство ангажированностью — просватана! Но нет, здесь — ТАЙНА!
Об этом совершенно серьезно пишут в толстой книге.
ТАЙНА.
А отношения эти были «особенными, исключительными, являлись непонятной связью»… Цитируется, конечно, сама Ахматова
«для обсуждения этого рода отношений действительно еще не настало время». Здесь мы подошли к ахматовской ТАЙНЕ.Боже, о чем же это речь? Для какого такого рода отношений не наступило еще время их обсуждать? Не кривись, читатель, действительно: речь идет о том, что «существо с бурбонским профилем» уже, оказывается, начало половую жизнь. Вам кажется, что это не обязательно делать достоянием гласности и обсуждать? Мне — тоже. Но проследим за летописями эпохальных событий. Тем более что Анна Андреевна Ахматова возвращается к этому эпизоду всю свою долгую жизнь.
Весной 1907 года Николай Степанович приехал в Киев, а летом 1907 на дачу Шмидта.
На даче Шмидта были разговоры, из которых Николай Степанович узнал, что А.А. не невинна. Боль от этого довела Николая Степановича до попытки самоубийства в Париже.
Запись П. Н. Лукницкого.
Это по ее словам.
Письмо Гумилева — В. Брюсову.
«Две недели прожил в Крыму, неделю в Константинополе, в Смирне имел мимолетный роман с какой-то гречанкой, воевал с апашами в Марселе и только вчера, не знаю как, не знаю, зачем очутился в Париже».
Мы сидели у моря, дача Шмидта, летом 1907 года. Н.С. уговаривал меня уехать с ним в Париж — я не хотела.
То есть Николай Степанович в «страшной тайне» ничего на самом деле космического не увидел, а попросту сделал свои конкретные выводы.
Еще по «Бесприданнице» мы знаем, что молодым девушкам неприлично ездить в Париж с мужчинами. Хвастать поступившими предложениями — тоже неприлично.
Но тайны — тайнами, а замуж надо все-таки выйти.
Родственники Ахматовой считали брак заведомо обреченным на неудачу, и никто из них не пришел на венчание, что глубоко оскорбило ее.
1912 год.
Прошение бывшего студента Н. С. Гумилева о зачислении на историко-филологический факультет С.-Петербургского университета.
Зачислен.
Что же удивляться, что родные проигнорировали свадьбу, если он только после рождения сына в студенты пошел.
1916 год.
Во второй половине августа Гумилев приехал из полка в Петроград, чтобы держать экзамен в Николаевском кавалерийском училище на корнета. Н. С. Гумилев «по невыдержании» офицерского экзамена возвратился в действующую армию.
Гумилев еще курил опиум. Правда, родители тогда этого так уж не боялись.