Анти-Ахматова

Утром позвонила мне Анна Андреевна. От неожиданности я не сразу узнала голос. «В Комарове прозрачная весна, а здесь уже пышное лето». Она просила меня придти немедля, но я выбралась только к вечеру. Она сидела в столовой с Ниной Антоновной. Не усаживая меня, поднялась навстречу и взяла за руку: «Пойдемте ко мне, посекретничаем. Дамы всегда секретничают, правда, Ниночка?» И вот мы опять сидим друг напротив друга. Я на стуле, она на своей узкой тахте — полная, прямая, красивая. Приехала она, как говорит, по делам: из-за каких-то переводов и из-за того, что Луконин просит в «День поэзии» стихи («Я никогда не интересуюсь»). Приехала с надеждой на очередную «невстречу». (Намек в одной фразе.) Привезла ее Галя Корнилова. Переезд, всегда дающийся ей тяжело, на этот раз совершился благополучно.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 38

Нужен ли поэту для любовной или какой лирики конкретный объект, да еще ценой срама?

Не зря он с ней не увиделся на этот раз, не хотел быть посмешищем.

Но это не меняло дела. Она вела себя с ним как глумящийся насильник.

Она сама рожала от него стихи, показывала их читателям и знакомым: «похож»? горько усмехалась, праздновала годовщины, звала его «тем господином», гневно бранилась за его хлопоты «о «нобелевке» для нее», обсуждала его физические особенности, сухая или не сухая у него рука, хвасталась его карьерой — и он ничего не смог поделать всю свою жизнь.

«Я дала Володе Муравьеву почитать книгу того господина о Льве Толстом. («Тот господин» — у нее всегда «Гость из будущего», Исайя Берлин.) Он пришел в восторг. Объяснял мне, что это гениально. Я слушала молча и смотрела девственными глазами».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 29

Представьте взгляд девственных глаз. За которыми чувствуется — ого-го! Что же? Берлин как-то нарушил ее девственность? Какой контраст девственности она намеревалась предъявить? То есть была не девственность — а что? Она каждую минуту намекает на что-то — бывшее. Не было ничего. Даже в самом умозрительном плане. Сколько же и чего она о нем не передумала!

По дороге домой я думала о том, о чем не решилась ее спросить:

А мне в ту ночь приснился твой приезд… — значит ли это, что заграничный господин снова приедет?

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1952–1962. Стр. 231