Анти-Авелин

Склад выглядел заброшенным и унылым из-за ржавых агрегатов и механизмов, расставленных вдоль бетонного забора, но по срезанным кустам, пытавшимся прорости между наземными перекрытиями бетонных плит, было понятно, что периодически это место кто-то инспектирует.

Маленький кирпичный сарайчик в углу площадки был единственным здесь строением и, без сомнения, входом в подземелье.

Первым к нему подошел Саламатин. Толкнув ржавую дверь, он остановился на пороге и обернулся:

– Видели? Огонек, вроде, красный вспыхнул под притолокой. Может, камера видеонаблюдения сработала?

Петрович провел рукой по верхней перемычке двери и внимательно осмотрел кирпичную кладку под низкой крышей.

– Нет ничего. Показалось, наверное.

Уже спускаясь по лестнице подземелья, Егерев поинтересовался:

– А в какой части сада мы выйдем на поверхность – нам известно?

– Известно. Попадем сразу в зал, где был убит Габриэль Каре, – весело отозвался Сомов.

– И как мы объясним свое внезапное появление обитателям особняка?

– Спросим у них: «как пройти до библиотеки?» – пошутил Петрович. – Скажем, что провели следственный эксперимент, и зададим вопрос: почему нам не сообщили о подземном проходе во время обыска.

– Логично. Нам надо забыть о том, что мы действуем тайно.

Электрический фонарик, предусмотрительно захваченный из дачной кладовки, весело подпрыгивал в руках Саламатина, выхватывая лучом то рыжий мох на стенах подземелья, то непроглядный сумрак тоннеля. Это будоражило мальчишеский кураж и жажду приключений у взрослых мужчин, следовавших за его светом.

– Пришли, – скомандовал Саламатин.

Фонарный луч устремился вверх по стенам колодца.

– Я лезу последним, – предложил Егерев. – Если навернусь, то буду лететь с мыслью, что не виноват ни в чьей смерти.

Уже в зале, отряхиваясь от пыльного колодца, Петрович заметил, что Сомов одет в отглаженный серый костюм с выведенными пятнами и вычищенными загрязнениями. И самое поразительное: в нагрудный карман был вложен носовой платочек, подобранный под цвет галстука.

– Коля, боюсь спросить, у тебя изменения в личной жизни?

Сомов оторопело вытаращился на Петровича:

– Откуда такие предположения?!

– Оттуда, – Петрович приложил палец к виску. – И не надо так нервничать. Я просто спросил.

Вся их дружная компания была вскоре обнаружена Борисом Комом, который столкнулся с ними около парадной лестницы в холле. Приволакивая ногу и почти доставая до пола не подвязанной рукой, он заискивающе приговаривал:

– Что же вы не предупредили о визите, господа, я бы обед на всех приготовил. Проходите наверх, хозяин у себя.

Боголюбов в позе Наполеона, стоял лицом к окну и спиной к двери кабинета. Медленно, немного по-театральному, он повернулся к вошедшим и удивился одной бровью, приподняв ее кверху:

– Чем обязан столь внезапному визиту? Мне казалось, что после дознания мы перешли в стадию процессуального общения – через вызовы по повесткам.

Егерев раздраженно крякнул, поняв, что этот камушек брошен в его огород.

– Приходится возвращаться, как вы правильно заметили, к дознанию, и только потому, что вы и ваши домочадцы, нарушая свои гражданские обязанности, не сотрудничаете со следствием. А именно: не информируете нас о тайных ходах к дому, а также об имеющихся тайниках. Вы как-то прокомментируете происходящее?

– Так никто об этом не спрашивал.

– Не юродствуйте, Эдуард Константинович. Об этом не спрашивают, за это привлекают к ответственности. Если под вашим руководством строился дом, то вы наверняка располагаете необходимыми схемами и чертежами. И во избежание неприятностей будьте любезны их предоставить.

Боголюбов молча подошел к невысокому двухстворчатому шкафу, украшенному резными фигурками из дерева, и распахнул его. На полках шкафа лежали свернутые в трубку большие листы бумаги.

– Вот, все в вашем распоряжении. Во время обыска никто не заинтересовался этим.

– Искали совсем другое, – напомнил Егерев. – Кстати, сей предмет у нас с собой. Иннокентий Петрович, представьте его на обозрение.

Петрович достал из-под куртки сверток бумаги и развернул его на письменном столе.

– Это лабрис. Узнаете его, Эдуард Константинович?

Бледный Боголюбов уставился на топорик неподвижным взглядом.

– Семенов, пригласите сюда Бориса Кима и Гульнару Шарипову. Может, они сталкивались с этим орудием?

С этими словами Боголюбов вышел из оцепенения и быстрым движением захлопнул дверцы шкафчика:

– Не надо, чтобы прислуга видела, где хранится важная документация, – прокомментировал он.

– Итак, – уже в присутствии всех продолжил солировать Егерев, – орудие убийства найдено в известном нам тайнике дома.

Представители правоохранительных органов подхватили игру и дружно закивали головами, строго поглядывая в сторону хозяина особняка и его обитателей.