Анти-Дарвин: неудобная антропология

Забавно, что важнейшие вехи развития биологии были разделены промежутками ровно в 50 лет. 1809 год – формулировка теории эволюции Ламарком, 1859 – вторичное открытие эволюции Дарвином, 1909 год – введение в науку понятия «ген». Каковое, кстати, было поначалу воспринято как начисто перечёркивающее возможность эволюции по Дарвину! Понадобились ещё десятилетия, чтобы совместить учение о наследственной детерминированности с учением об эволюции.

Итак, что нового, по сравнению с Ламарком, предложил Дарвин? Помимо того, что это было английское ноу-хау, а Англия в середине XIX столетия была всемирной законодательницей мод, в том числе научных?

Дарвин подтверждал свои обобщения богатым фактическим материалом. Как теперь ясно, он, этот материал, показывал всего лишь, как в условиях географической изоляции развиваются признаки, становящиеся общими для всей изолированной популяции и с течением времени приводящие к формированию нового вида, отличного от прародительского. В сущности, эти наблюдения никак не доказывали, что образуется именно новый вид, не скрещивающийся со старым. Механизмы возникновения барьера репродуктивности, исключающего смешивание популяций одного происхождения, после чего только и можно говорить о новом виде, в то время совершенно не были известны.

Чисто умозрительно книга Дарвина объясняла происхождение таксонов более высокого ранга – родов, семейств и т. д. вплоть до типов и целых царств природы. Собственно, и по сей день объяснение их появления теорией эволюции является лишь экстраполяцией механизмов возникновения видов на более крупные таксоны. Подразумевается, что те же самые факторы, которые приводят к формированию видовых различий, в течение долгих промежутков времени могут порождать различия более высокого уровня. Но эти промежутки времени таковы, что никак не могут быть проверены непосредственными наблюдениями в природе.

Почему-то многим не кажется странным, что истинность теории эволюции может быть окончательно подтверждена только, когда мы сможем зафиксировать, что какие-то новые виды возникнут из ныне живущих. Сколько на это потребуется времени? Десятки тысяч, сотни тысяч лет? Есть в этом общее с «теорией» конца света и второго пришествия Христа…

Хотя теория Дарвина предлагала альтернативу концепции творения, она не была первой в этом отношении. И одной идеей эволюции не объяснить, почему имя Дарвина сразу было поднято на щит, в том числе далёкими от науки людьми (например, русскими нигилистами), почему его теория стала такой популярной. Дарвин занял в культурном коде современной цивилизации то же место, которое в древних мифах занимают так называемые «культурные герои» – полубожественные существа, давшие людям основополагающие знания и навыки.

Идея Дарвина сразу попала, что называется, «в струю». Она уловила некий общественный запрос, или мейнстрим. Как бы кто-то не относился скептически к «основоположникам научного коммунизма», но им не откажешь в известной проницательности и способности логично мыслить. А присущая им изрядная доля цинизма позволяла им разоблачать ту подоплёку, которая была бы неприятна многим творцам и участникам происходивших событий. «Удивительно, что Дарвин узнал в мире животных и растений своё английское общество с его разделением труда, конкуренцией, завоеванием новых рынков, “изобретениями” и мальтусовской “борьбой за существование”»[4], – иронично написал Маркс Энгельсу 18 июня 1862 года.

Вот это открытие – естественный отбор в борьбе за существование – и стало тем ноу-хау, что вписало имя Дарвина золотыми буквами в современную мифологию науки.

Но Дарвин не сам придумал термин «борьба за существование». За шесть десятилетий до опубликования «Происхождения видов», в 1798 году, соотечественник Дарвина Томас Мальтус выпустил свою знаменитую книгу «Очерк о законе народонаселения». В ней он и показал, что в человеческом сообществе действует такой всемогущий фактор, как борьба за жизненные ресурсы. Дарвин всего лишь перенёс этот теоретический закон на мир животных и растений и придал ему вид всеобщего закона природы.

Но и это ещё не раскрывает глубинного смысла первоначальной идеи Дарвина и не объясняет успеха его учения. Его книга называлась “On the Origin of Species by Means of Natural Selection, or the Preservation of Favoured Races in the Struggle for Life”. В дословном переводе на русский язык заглавие должно звучать так: «О происхождении видов посредством естественного отбора, или Предохранение избранных рас в борьбе за жизнь».