АнтиБожественная комедия 4

— Охуеть, — я поперхнулся воздухом, увидев, как один из грешников валит другого оземь и со всей мочи прыгает ему ногами на грудь. В обычном футболе за такой поступок игрок получил бы красную карточку и дисквалификацию на всю жизнь, а здесь это было, видимо, в рамках правил. Ад же. – Никаких правил?

— Молодец, правильно понял, — улыбнулся Элигос. – Никаких правил. Нужно только забить гол.

— Бля, да нас разъебут, как Пахтакор в матче с Манчестер Юнайтед, — хмыкнула Астра, которая закончила делать приседания и присоединилась к нашей беседе.

— Не факт, — туманно пробурчал демон. – Первое испытание более лояльно. Тут важно не помереть на поле, а счет не играет роли. Отсеивать будут только покалеченных и погибших.

— Ебать. Там один мужик другому шею сломал, — побледнев, вставил я. Со стороны команды Белиала раздался яростный рев главного тренера, недовольного самоотдачей игрока.

— Это норма для адского футбола. Он придет в себя. Регенерация перестанет действовать после начала испытания. Тогда остается уповать только на собственное мастерство выживания, — вставила Леария, подходя к нам.

— А вы играли когда-нибудь в такой футбол? – спросила рыжая, садясь на шпагат.

— Нет. Испытания в Играх не повторяются. В прошлый раз играли в тлачтли.

— Что это? Збышек?

— Месоамериканская игра в мяч. Майя придумали, когда им делать было нехуй после жертвоприношений, — пояснил я. – Интернета еще не было, ебаться надоело, вот и гоняли мяч. Суровая игра, на самом деле.

— Твой друг прав, — кивнула Леария. – В тех матчах каждая команда потеряла почти половину игроков.

— А в этой мы всех потерять можем, — согласился я. – Ох, бля. Сто лет в футбол не играл. Аж спину свело.

— Разминайся, Збышек, — усмехнулся Элигос. – От этого твоя жизнь зависит.

— Так точно, дяденька, — пропыхтел я, когда рыжая залезла мне на плечи, дабы увеличить вес. – Заинька, мне важно силы сохранить, а не помереть сейчас от твоей жирной жопки.

— Вообще охуел, лысый? – ошарашено ответила Астра, а потом махнула рукой. – А, плевать. Давай, погнал приседать.

— И так всегда, — покорно буркнул я, возвращаясь к занятиям. – Залезет на шею и душит своими окороками. Глори, глори Ман Юнааайтед…

Тренировка закончилась за два часа до начала матча и многие из команды буквально валились с ног от усталости. Но злоебучая регенерация и тут помогла, вернув силы в полном объеме. Только мышцы с непривычки побаливали.

Войдя в раздевалку, я проигнорировал драку Ахиллеса с Жоржем за право мыться в душе первым. Какая разница, если ты можешь подохнуть еще на первой минуте испытания. Но грек имел на все свое мнение. Он забросил хилого грешника в корзину для грязного белья, а затем, раскрыв широчайшие, отправился в душ. Спорить с ним никто не стал, а Жорж, который худо-бедно вылез из корзины, зарекся еще раз злить прославленного воина.

Пока все прочие лениво переругивались возле дверей, ведущих в душ, я открыл свой шкафчик и достал форму, в которой предстояло играть. С бутсами я уже разобрался и для пущей убедительности заточил шипы еще острее, а вот форма выглядела более странной. Вместо майки был тяжелый панцирь демона низшего порядка. На левой стороне груди ярко блестела сигилла Белета и чуть тусклее Элигоса. На спине рядами расположились острые лезвия, а на плечах грозно поблескивали три костяных рога.

— Блин, да в этих шмотках только у Lordi на разогреве выступать, — фыркнул я, натягивая на себя панцирь. – Хард рок, Аллилуйя, блядь!

— У, сука! – Ахиллес тщетно пытался натянуть панцирь на мускулистый торс, и когда очередная попытка не удалась, с размаху пробил ногой дверь своего шкафчика. – Ебань, бля!

— Помочь? – устало спросил я, подходя к греку. Тот поперхнулся словами и удивленно на меня уставился. В тишине, разве что сверчки не запели, и был слышен только скрип мозгов моего врага, ставшего союзником.

— Ага, бля. Конина, нах! – буркнул Ахиллес, протягивая мне панцирь. Чуть повозившись, я расстегнул застежку и помог греку надеть сбрую.

— Покрутись. Не давит?

— Не. Огонь!

— Вот и славно, — ответил я, возвращаясь к своему шкафчику. Ахиллес постоял немного в сторонке, а потом сел рядом.

— Поляк, бля. Ты, это… сука.

— Знаю. Ты уж извини, что я тебя мечом выебал, — улыбнулся я. Грек было побагровел, но справился с мыслями о моей мучительной смерти и коротко кивнул. – Там на кону моя жизнь была, а в первый раз вообще судьба мира.

— Похуй.

— Ты лаконичен до пиздеца.

— Ебу дал, бля? Укроп!

— Нет. Констатирую факт. Слушай, могу я тебя попросить об одном одолжении? – Ахиллес минуту подумал, а затем кивнул.

— Помнишь, со мной рыжая девка ходит? Симпатичная такая.

— Самка. Ага, бля.

— Она самая. Присмотри за ней на поле, пожалуйста, — скривился я и пояснил под удивленным взглядом грека. – Она тут из-за меня оказалась, да и не место ей тут. Хоть и кажется сильной, но она хрупкая очень.

— Пидор, ёба! – скрипнул зубами Ахиллес.

— Ага. Еще какой пидор. Хуй его знает, что там на арене будет. А ты сильный. Не чета всем этим Жоржам и прочим задохликам. Присмотри за ней. Мне не за себя страшно, а за нее. Понимаешь?

— Спермотоксикоз?