АнтиБожественная комедия 4

— Ох ты. Сношаемые птички, заинька. Тягостно мне. Все музыкант чернокожий виноват. Этот арап блудливый смесь приготовил злую, разума лишающую.

— Не переводи все на Джими. Его там не было, — отрезала Астра, скрестив руки на груди, а потом тяжело вздохнула. – Вижу я, как ты мучаешься, лысенький.

— Нечистый с ликом красивым говорил что-нибудь? – поспешил спросить я. Рыжая покачала головой.

— Нет. Говорил лишь, что не ведает, когда козни твои простить сумеет.

— Ну и на уд его, заинька. На обиженных воду возят и в афедрон разят. Не желаешь составить мне компанию до Порога? – улыбнулся я. Астра коротко кивнула в ответ.

— Пошли. Знаю, чего тебе хочется.

— Табачком добрым горло потешить и уста свои осквернить.

— Это можно, — рассмеялась рыжая и, взяв меня за руку, пошла к выходу.

Только за Порогом можно было немного расслабиться. Там разрешалось курить, немного выпить или посквернословить. Я был уверен в том, что Петр догадывался о моих слабостях и о том, что я сознательно согласился ему помогать, чтобы не терять эту странную и хрупкую привязанность к земной жизни. Признаться честно, за Порогом я проводил гораздо больше времени, чем в Раю. Виной всему моя неугомонность, хоть я и обещал Астре вести себя более сдержанно и не искать на жопу приключений. Но жизнь, бля, имеет свое мнение на этот счет.

Покинув Рай, я несказанно удивился, увидев огромное количество демонов и ангелов, которые о чем-то яростно споря, чуть ли не метали друг в друга огненные шары. В темной гуще промелькнула багровая броня Элигоса и иссиня-черные волосы Леарии, а также внушительные широчайшие Ахиллеса, который теперь был демоном низшего порядка. Присвистнув, я приблизился к месту спора и, подойдя к Петру, тихонько дернул его за мантию. Тут же наступила тишина. Тягостная и гнетущая, как в те моменты, когда ты грозишься исторгнуть из себя личинку, восседая на фаянсовом троне. Астра и вовсе удивленно хлопала глазами, предпочитая молчать.

— Вы тут стрелку забили? – тихо спросил я Петра, попутно поеживаясь под внимательными глазами демонов.

— Нет, Збышек, — сурово ответил привратник, поправляя на голове нимб. – Тебя ждем.

— Меня? Зачем? Я вчера себя нормально вел. Немного сыром отравился в рыгаловке Харона, а так все нормально.

— Мне нужна правда, Степан. Что ты вчера делал?

— Ничего, Петр. Бля буду, — я даже хлопнул себя кулаком по груди, но на всех присутствующих это не произвело должного впечатления. – Мы вчера с заинькой сидели в ресторане, пили вино и приятно проводили время с друзьями.

— Да, как же… — прошептал в тишине Герцог Элигос, выходя вперед. – Петр, он действительно ничего не помнит. Я читаю его мысли.

— А вот вам, дяденька, нехуй в моей голове делать, — огрызнулся я. – А ну как увидите там порнографические картинки из прошлого или безобидный массаж.

— Мы нашли его вчера за углом заведения Харона. Он валялся в собственных жидкостях, — демон проигнорировал мои слова, уставившись ярко-красными глазами на Петра. Злился. И очень, сука, сильно.

— Долго он отсутствовал? – спросил привратник, положив мне руку на плечо.

— Примерно четверо часов. Адских, конечно, — ответила Леария, тоже выдвигаясь вперед.

— Нихуя себе, сказал я себе, — охнул я. – Вы, значит, за мной вообще не следили? Хорошие друзья, что уж тут.

— Забей, лысенький, — буркнула Астра, прижимаясь к моей руке. Я невольно отшатнулся и гордо задрал подбородок.

— Ладно. Я вчера с бесами дунул немного. Табачку адского. Грустинка напала, мать её. Вы, блядь, мне скажете, что случилось?

— Тебя избрали, — вздохнув, ответил Петр.

— Избрали? Куда? Я никуда не избирался.

— Перестань его мучить, Петр, — попросила Леария, которая первой прониклась сочувствием к одинокому и напуганному неформалу. – Давайте лучше заглянем в душу и сами все увидим, прежде чем рассказывать ему все.

— Чего? Куда заглянем? – опешил я, но безвольно поник, когда рука Петра на моей спине вдруг стала тяжелой и внушительной. Силы моментально покинули тело, а в голове запульсировала лишь тоненькая звездочка, но и она скоро погасла.

— Это неслыханная дерзость! – громко вещал чей-то красивый голос, больше похожий на классического поп-певца. Наверняка, ангел. Только у них прекрасно все. И внешность, и голос, и одежда.

— Согласен с белым, — пророкотал еще один, более злой и брутальный. От этого голоса у меня по спине прогарцевали мурашки и исчезли где-то в районе копчика. – Еще никто из небесных посланцев не участвовал в Играх.

— Я знаю, Граф Андромалиус. В защиту Степана могу сказать лишь то, что его воля была вдали от разума, — так, это Петр. А почему я, собственно, встать не могу? Такое ощущение, будто на меня двухтонную плиту положили.

— Не удивительно, — мягко ответил Элигос. – Он был под обычным кайфом, а бесам было плевать, куда он собрался и что делает.

— Абигор. В его действиях был злой умысел? – грозно спросил Андромалиус, обдав меня зловонным дыханием. Не иначе рядышком стоял.

— Нет. Он не ведал, что творил, — через минуту произнес Герцог Элигос. – Прибереги своего змея.