Античная лирика.

Сжалься, Эрот, дай покой наконец мне от страсти бессонной
К Гелиодоре, уважь просьбу хоть музы моей!
Право, как будто твой лук не умеет и ранить другого,
Что на меня одного сыплются стрелы твои.
Если убьешь ты меня, я оставлю кричащую надпись:
«Кровью убитого здесь, странник, запятнан Эрот».

3

Перевод Л. Блуменау

Пчелка, живущая соком цветов, отчего так, покинув
Чашечки луга, к лицу Гелиодоры ты льнешь?
Хочешь ли тем показать, что и сладких и горьких до боли
Много Эротовых стрел в сердце скрывает она?
Если пришла ты мне это сказать, то лети же обратно,
Милая! Новость твою сами мы знаем давно.

4

Перевод Л. Блуменау

Мать небожителей, Ночь! Об одном я тебя умоляю,
Лишь об одном я прошу, спутница наших пиров:
Если другой кто-нибудь обладает чарующим телом
Гелиодоры моей, с ней ее ложе деля,
О, да погаснет их лампа, и пусть, как Эндимион, вяло
И неподвижно лежит он у нее на груди!

5

Перевод Л. Блуменау

Кубок налей и опять и опять назови дорогую
Гелиодору, с вином сладкое имя смешай!
Кудри вчерашним венком убери мне — он память о милой,
Влагой душистых мастей он до сих пор напоен.
Видишь, как роза, подруга влюбленных, слезинки роняет,
Видя ее не со мной и не в объятьях моих.

6 [497]

Перевод Л. Блуменау

Слезы сквозь землю в Аид я роняю, о Гелиодора!
Слезы, останки любви, в дар приношу я тебе.
Горькой тоской рождены, на твою они льются могилу
В память желаний былых, нежности нашей былой.
Тяжко скорбит Мелеагр о тебе, и по смерти любимой
Стоны напрасные шлет он к Ахеронту, скорбя…
Где ты, цветок мой желанный? Увы мне, похищен Аидом!
С прахом могилы сырой смешан твой пышный расцвет…
О, не отвергни, земля, всенародная мать, моей просьбы:
Тихо в объятья свои Гелиодору прими!

Эпитафия Эсигену

Перевод Л. Блуменау

Радуйся, матерь-земля! И не будь тяжела Эсигену.
Ведь и тебя Эсиген мало собой тяготил.

«Ночь, священная ночь…»

Перевод Д. Дашкова

Ночь, священная ночь, и ты, лампада, не вас ли
Часто в свидетели клятв мы призывали своих!
Вам принесли мы обет: он — друга любить, а я — с другом
Жить неразлучно, — никто нас не услышал иной.
Где ж вероломного клятва, о ночь!.. Их волны умчали,
Ты, лампада, его в чуждых объятиях зришь!

Весна

Перевод К. Масальского