Античная литература

Согласно своей обычной манере Эсхил рассматривает здесь великие исторические катастрофы, а именно гибель общинно-родового строя, мифологически: отец Эдипа, Лай, гибнет из-за проклятия отца похищенного им ребенка, а Эдип и его сыновья тоже гибнут из-за этого родового проклятия. Отсюда идейный смысл трагедии. Родовая организация гибнет, но вместо нее возникает новый безусловный авторитет — это полис, государство-город, для защиты и процветания которого возможны и необходимы любые жертвы. Так, Этеокл и Полиник гибнут каждый за свой город.

Жанр «Семерых...» содержит в себе нечто новое. Это не только френетическая оратория, но и оратория иступленно-воинственная, где с огромной силой передается патетика войны у тех, кто защищает Фивы и кто на них нападает. Кроме того, новизна трагедии заключается еще и в том, что здесь дается первый у делила насюищни драматический характер, именно Этеокл.

Этеокл полон противоречий. Он предан богам и молится им в решительные минуты, но знает о своем родовом проклятии и о своей обреченности и потому почти кощунствует. Он оставлен богами и людьми, он сейчас убьет своего брата и от руки последнего погибнет сам; и он до конца предан своему городу, методически спокойно отдавая свои последние военные приказания. Это делает его характер не только противоречивым, но и действенным, а сознаваемая им неминуемая гибель, к тому же предписанная свыше, делает этот характер трагическим. У Эсхила, а значит, и во всей истории европейской драмы это безусловно первый драматический характер.

В противоположность этому, развитие действия в «Семерых» все еще продолжает быть в значительной мере эпическим. Тут тоже на сцене не происходит ровно никаких действий, а даются только рассказы о них или разные связанные с ними переживания. Но это не значит, что действие здесь вовсе никак не развивается. То говорится о подготовке к действию, то дается рассказ о нем, то передается ужас перед наступлением или плач после наступления. И то, что дается на сцене, неизменно развивает и подвигает вперед действие. Даже семь сцен с башнями и те содержат в себе неизменное нагнетание действия, потому что с наступлением врага к той или другой башне действие близится к концу (ведь этих башен всего было семь). Очевидный перелом действия возникает после сообщения вестника о гибели братьев. После этого существенной частью трагедии является только большой френос в самом конце.

Эпичность в развитие действия ни в коем случае не является исключительной и преисполнена типичной для Эсхила монументальной патетикой. При всем том художественный стиль данной трагедии, как и везде у Эсхила, содержит в себе и такие моменты, которые противопоставляются постоянным эффектам. Таков в трагедии образ Амфиарая, одного из наступавших на Фивы семерых противников, втянутого в эту войну против его воли. Это, конечно, тоже заставляет вспомнить о мирных тенденциях политики Аристида. Источники говорят об одобрении соответствующего места трагедии тогдашней театральной публикой.

5. «Орестея».

«Орестея» является единственной дошедшей до нас полностью трилогией Эсхила. Она состоит из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Евмениды» с заключительной сатировской драмой «Протей» (до нас не дошедшей). Вся эта тетралогия была поставлена в 459 г.

а) Сюжет.

В первой трагедии «Агамемнон» изображается ожидание Агамемнона, который должен прибыть из-под Трои. Хор аргосских старцев вспоминает о трагическом прошлом в доме Агамемнона и воспевает мудрого и справедливого Зевса; новое мрачное предчувствие хора. Супруга Агамемнона Клитемнестра, которая сошлась за время отсутствия Агамемнона с его двоюродным братом Эгисфом, ждет Агамемнона только для того, чтобы его убить. И когда он появляется, она с притворным раболепием расстилает перед ним красный ковер на манер того, как это делалось у восточных владык. Супруги обмениваются притворно любезными речами. Вместе с Агамемноном в качестве пленницы появляется дочь троянского царя Кассандра, пророчица, которая исступленными криками предрекает близкую смерть Агамемнона и свою собственную. Тотчас же раздаются крики Агамемнона, убиваемого за сценой. Об убийстве Агамемнона и Кассандры объявляет сама же Клитемнестра. Ее возлюбленный Эгисф ссорится с непокорными старейшинами, намереваясь вступить с ними в бой, от чего удерживает их властная Клитемнестра.

Во второй трагедии — «Хоэфоры» — прибывший в Аргос сын Агамемнона Орест вместе со своей родной сестрой Электрой, которую притесняет Клитемнестра, составляют на могиле Агамемнона план мести за убитого отца. И так как убить свою мать повелевает Оресту сам Аполлон, то это убийство и совершается. Однако в конце трагедии появляются Эринии, дочери Ночи, ужасные мстительницы за пролитую кровь родственников, которые преследуют Ореста и от которых он прячется в храме Аполлона. Самое слово «хоэфоры» значит «носители возлияний». Тут имеются в виду Орест и Электра на могиле их отца, вместе с хором женщин, совершающих такое же возлияние по приказанию Клитемнестры.