Античная литература

Казни меня — иль большего ты хочешь?..
Чего ж ты медлишь? Мне твои слова
Не по душе и по душе не будут,
Тебе ж противны действия мои.

(502-506, Шервинский.)

Антигона сознательно идет навстречу смерти, но, как и всякому человеку, ей горько расставаться с жизнью, сулящей так много радостей молодой девушке. Она сожалеет не о случившемся, а о своей погибающей молодости, о том, что умирает, никем не оплаканная. Не видать ей больше солнечного света, не слыхать брачных песен, не быть ей женой и матерью. Силой своего ума и большого сердца, умеющего любить, а не ненавидеть, Антигона сама выбрала свою участь, что и столкнуло Антигону с Креонтом, правителем суровым и непреклонным, ставящим свою волю выше всего. Свои действия он софистически оправдывает интересами государства. Он говорит, что во имя блага родины не может одинаково почтить спасителя отечества и врага (191-218). К людям, идущим против государства, Креонт готов применить самые жестокие законы (220-221). Всякое сопротивление своему приказу Креонт рассматривает как выступление антигосударственное. Креонт признает только полное подчинение правителю даже в том случае, если он ошибается (678-679). Другие действующие лица: Йемена — сестра Антигоны, Сторож, Гемон — сын Креонта, жених Антигоны — появляются в трагедии эпизодически, чтобы оттенить основные черты главных действующих лиц. Слабость, нерешительность Исмены являются контрастом силе, стойкости Антигоны, а корыстолюбие и трусость Сторожа — самозабвенной решимости героини. Второстепенные образы как бы дополняют характеристики Антигоны и Креонта.

в) Композиция и язык трагедии.

Софокл строит трагедию в соответствии с характерами основных персонажей. Уже с самого начала в диалоге с Исменой обнаруживается решительный характер Антигоны, который она, по словам хора, унаследовала от отца. Хотя в песнях хора часто упоминается роковое проклятие, тяготеющее над родом Эдипа, но не оно лежит в основе развивающегося действия. Решительность и твердость Антигоны в осуществлении своей идеи, в борьбе с единовластием Креонта связаны с целеустремленным развитием действия, которое отличается большой напряженностью. В композиционном отношении большое значение имеет допрос Креонтом Антигоны. Зритель уже подготовлен предшествующим диалогом с Исменой (в прологе, 1-99) к той страстной убежденности в своей правоте, которую обнаруживает Антигона в возражениях Креонту. С каждой репликой Антигоны усиливается раздражительность Креонта, нарастает напряженность действия. Угрожая Антигоне сломить ее сопротивление, Креонт прибегает к образному сравнению:

...Самый крепкий
Каленый на огне булат скорее
Бывает переломлен иль разбит.
Я знаю, самых бешеных коней
Уздой смиряют малой

(479-483).

Душевное состояние действующих лиц отражается в их речи. Быстрый обмен репликами (стихомифия) придает языку особую живость и непосредственность:

Антигона

Чтить кровных братьев — в этом нет стыда.

Креонт

А тот, убитый им, тебе не брат?

Антигона

Брат, общие у нас отец и мать.

Креонт

За что ж его ты чтишь непочитаньем?

Антигона

Не подтвердит умерший этих слов

(516-520).

Такой же напряженностью и живостью изложения отличается следующая за этим столкновением сцена между Исменой и Антигоной, то упрекающей сестру, то побуждающей ее к совместным действиям (536-561). Появление Гемона, порицающего отца и осуждающего его политику (636-765), в идейном отношении имеет значение как выражение политических взглядов самого Софокла, а в композиционном — как протест, который окончательно выводит Креонта из себя, он велит слугам привести Антигону, чтобы убить ее на глазах жениха.

Монолог Антигоны перед казнью — высшая степень напряжения. Жалобы Антигоны, приведенные в коммосе, вызывают живую симпатию к героической девушке, не знающей страха перед всесильным Креонтом, а сравнение ее судьбы с уделом Ниобы, дочери Тантала, обращенной в утес, усиливает драматизм. После этой сцены катастрофа близка. Хотя Креонт в запальчивости возражает Тиресию, предсказывающему гибель всей его семьи, он готов уже изменить принятое им решение об участии Антигоны и спешит выполнить советы хора, но поздно... В гибели сына и жены Креонт винит себя. Смирение сменяется отчаянием, отчаяние — самоуничтожением. Этот гордый, еще не так давно уверенный в себе царь уничтожен. «Я — ничто» (1325), — восклицает он в полном отчаянии.