Античная наркомафия - 9 (СИ)

При отплытии, когда люди на удаляющемся берегу обратились в неразличимые на глаз точки, я дал шмакодявке кусок ткани вытереть слёзы, достал трубу, показал ей, как в неё смотреть, дал в руки и указал пальцем, куда наводить. Конечно, её родоки не могли уже видеть, как она машет им рукой, но для неё самой – хоть какая-то радость. Обратно я забрал трубу только тогда, когда она опустила её сама – всё, кончились уже и знакомые ей места, и смотреть больше не на что. Млять, глядеть за шмакодявкой надо в оба, от любых случайностей оберегая, ведь если не убережём, то зря тогда всё это – и горе ейных отца с матерью, у которых мы забрали родную дочурку, и её собственное от разлуки с родными. А надо, чтобы не зря. Будущая переводчица для будущих контактов с её соплеменниками. Нормальных уже контактов, не таких, как этот первый блин, который комом…

5. Нуси-Бе

– Парима! От дяди Бената – ни на шаг! – напомнил я шмакодявке.

– А то проглотит тебя в тех кустах большая крокодила, и доставай тебя потом из неё, – добавил Володя, – И пока не достанем, будешь в ней сидеть, а там темно и скользко.

– Крокодил кусты нет, – ответила девчонка, отсмеявшись, – Крокодил вода. Дядя Бенат ружьё стреляй, крокодил убивай, – говорит медленно, с трудом, едва отучили между двумя согласными лишнюю гласную вставлять, хотя один хрен проскакивает у неё, когда взволнована чем-то, да и слов-то турдетанских запомнила пока немного.

Но то, что большой крокодилой стращаем больше в шутку, уже понимает. Кем ещё стращать, если не этим самым опасным на Мадагаскаре хищником? Удавы-то здесь – ни разу не анаконды, даже не боа, для совсем мелкой разве только были бы опасны, но эта попрыгунья уже не в их пищевом типоразмере. А вот крокодил – это да. Серёга говорит, их сейчас два вида на острове должно обитать, потом только местный реликтовый вымрет и останется один только мадагаскарский подвид нильского. Здесь-то, в прибрежных реках, наверняка этот нильский, но тут без разницы, потому как и тот, и другой в длину до пяти метров заявлены. Та большая крокодила, которую позавчера угомонил из винтовки Бенат, начальник моей охраны, заодно и за Паримой присматривающий, немного не дотянула и до полных четырёх, но на человека хватило бы за глаза и её, если врасплох застигнет. Это на взрослого и вооружённого мужика, чего уж тут о девчонке-подростке говорить?

Хвала богам, на сушу большая крокодила для охоты вылазит нечасто, больше в воде или у самой кромки берега свой обед добыть норовит, но и на мадагаскарской суше тоже есть своя кусючая живность. Гигантская или пещерная фосса из близких к кошачьим виверровых, которая за неимением на Мадагаскаре настоящих крупных кошаков ихнюю как раз экологическую нишу и занимает. И обыкновенная-то фосса, хоть и промышляет у современных мальгашей в основном кур с поросятами, настолько свирепая и дурная, что и с человеком может в дурь попереть, так что побаиваются мальгаши и её, а эта на четверть её по линейным размерам превосходит, но почти втрое тяжелее, с оцелота американского величиной, но учитывая фирменную фоссовскую дурь – ну её на хрен. Обыкновенная на небольших лемуров заточена, а эта – на лемуров покрупнее и посерьёзнее, в том числе и с человека величиной. И что ей девка-подросток, пускай и со стальным ножиком на поясе?

Хрен её знает, водится ли она на этом небольшом острове Нуси-Бе, но обычная небольшая фосса, Серёга говорил, плавает хорошо и воды не боится, а ширина пролива до северо-западного берега Мадагаскара – меньше десяти километров. Так что может и здесь повстречаться, даже если и не водится постоянно, и к этому надо быть готовыми. Спасибо уже и на том, что большой крокодиле рельеф и мелкие речушки Нуси-Бе не способствуют, и ей на нём делать особо нехрен. Фосса – другое дело. Древолаз она едва ли худший, чем те лемуры, на которых она охотится, так что всё может быть, всё может статься.