Античные государства Северного Причерноморья

Первые шаги в изучении археологической топографии Пантикапея были сделаны П. Дюбрюксом и И.П. Бларамбергом, при участии И.А. Стемпковского (Блаватский В.Д., 1951а, с. 10). В течение последующих десятилетий XIX в. пантикапейское городище раскапывали А.Б. Ашик, А.Е. Люценко, С.И. Веребрюсов. К.Е. Думберг проводил исследования Пантикапея с подробной фиксацией строительных остатков. С 1903 г. до 1914 г. раскопки на г. Митридат производил В.В. Шкорпил. В 1923, 1924 гг., 1930, 1931 и в 1941 гг. — Ю.Ю. Марти (Блаватский В.Д., 1951а, с. 10, 15, 53–60). В 1945 г. под руководством В.Д. Блаватского начались планомерные исследования Пантикапея, позволившие установить его историческую топографию и стратиграфию городских напластований. С 1959 г. исследования на горе Митридат велись экспедицией ГМИИ под руководством И.Д. Марченко, а затем В.П. Толстикова (см. табл. XXVII).

Раннее греческое поселение (VII–VI вв. до н. э.)

возникло на месте киммерийского, о чем свидетельствуют находки оружия эпохи поздней бронзы, например, бронзовых кельтов и топора с изображением быка и солнечного диска (Городцов В.А., 1928, с. 54 сл., рис. 1–4). К нему, возможно, относятся открытые на северо-восточном склоне горы Митридат под слоем VI в. до н. э. развалины кладки из огромных глыб, по-видимому, взятые из какой-то циклопической кладки, предшествовавшей основанию Пантикапея; обломки керамики эпохи поздней бронзы и циклопическая кладка крепиды, находящегося вблизи Пантикапея Золотого кургана (Блаватский В.Д., 1954в, с. 13; 1957а, с. 6; 1964в, с. 11–14). По-видимому, в легенде об основании Пантикапея сыном колхидского царя Аэйта, упоминаемого Стефаном Византийским (SC, I, с. 264) и Евстафием (311) есть отзвуки реального факта существования древнейшего догреческого поселения. В последние десятилетия VII в. до н. э. на месте будущего Пантикапея, вероятно, появляется эмпорий (Блаватский В.Д., 1964в, с. 10, 22). Древнейшая постройка — дом эмпория (3,10x2,65 м) был открыт вблизи «Первого кресла» горы Митридат. Частично сохранилась кладка цоколя стен. Стены были сырцовыми. Глинобитный пол был заглублен ниже подошвы стены. Внутри помещения открыты очаг и три ямы. Контраст скромного жилища и обилия найденных в нем первоклассных образцов родосско-ионийской керамики свидетельствует, что дом мог являться жилищем греческого купца (Блаватский В.Д., 1951е, с. 219; 1964в, с. 16 сл.).

Вторая четверть VI — первая четверть IV в. до н. э. (табл. XXVII, I, а).

Наиболее ранним сооружением этого периода является подвал небольшого дома площадью 7 м² второй половины VI — начала V в. до н. э., открытый на Восточно-Эспланадном раскопе. Его стены сложены из плоских мелких плит рваного камня. На его нижнем полу был открыт, по-видимому, под литейной печи, выложенный черепками амфор. В помещении найдены каменная литейная форма и фрагменты железных и медных литейных шлаков. Кровля этого «дома металлурга» была покрыта черепицей лаконского типа. К концу VI — началу V в. до н. э. относится дом, открытый на Верхнем Митридатском раскопе. Площадь трех его помещений около 40 м². При расчистке дома найдены граффити с именем «KOI», «К», «КО», очевидно, относящиеся к лицу, проживавшему в доме. Дом был заглублен в землю. Его стены сложены из небольших, грубо обтесанных камней на глине. Внутренние фасады стен аккуратно стесаны и обмазаны глиной, крыша дома — черепичная (Блаватский В.Д., 1957а, с. 16–18; 1964в, с. 29), К концу V в. до н. э. относится дом, также открытый на Верхнем Митридатском раскопе. Здесь раскопано лишь одно помещение и водосток, проходивший под вымосткой, скорее всего, дворика этого дома.