Античные ужастики от Кота-Супервизора

К-С: Не знаю. Можешь завтра сам покопаться в библиотеке; выяснишь, как было дело. А сейчас – новый миф. О том, что произошло дальше с Кроном. Кстати, его римское имя – Сатурн.

П: Ого! Тоже планета! А еще он «время», да, папа?

К-С: Да. Слушай!

***

Хитростью одолев своего отца-Урана, Крон стал властвовать над миром. И взял в жены богиню Рею, тоже из породы титанов – фактически, свою сестру. Ничем не примечательную богиню (неизвестно даже, по какой части), за исключением одного: она обманула самого Крона. И не побоялась! Потому что дело касалось самой божественной – материнской сути, которую неосмотрительно подавлял Крон.

Было так. Крон, очевидно, параноидная личность: сам свергнув своего отца, он подозревал, что его дети поступят с ним так же. Параноики в опасности (реальной или воображаемой) действуют круто и решительно: Крон приказал Рее приносить всех рождающихся детей – и пожирал их. Ну, что ахаешь, Пушок? Все живы, ведь дети богов – тоже боги, а значит, бессмертны. Помнишь, отец-Уран тоже не мог убить своих детей-гигантов: он заточил их в недра матери-Земли, Геи. То есть совершил действие, обратное рождению, как бы повернул время вспять. А со временем так поступать нельзя – титан Крон (время!) сверг Урана. Хотя, надо отметить, освободить гекатонхейров Крон все же побоялся…

Так вот, уже пятерых детей (Гестию, Деметру, Геру, Аида и Посейдона) проглотил отец-параноик, когда терпение матери, наконец, лопнуло. По совету своих родителей, Урана и Геи, во время шестой беременности она удалилась на остров Крит, где и родила младшего, Зевса. Вернувшись же к мужу, Рея скормила ему не ребенка, а завернутый в пеленки длинный камень. Ты спрашиваешь, как же Крон поверил? Почему он, такой подозрительный, не проверил – что в пеленках? Видишь ли, Пушок, это свойственно параноикам. Все время всем не доверять – очень напрягает. Поэтому у параноидной личности обычно есть человек, который доказал свою преданность, и которому параноик доверяет, причем тоже вне всяких реальных рамок. Пожертвовав пятью детьми, Гея заслужила полное доверие Крона – и он, не задумываясь, съел камень из ее рук.

Маленький Зевс остался на Крите. Но совсем не брошенным: его лелеяли нимфы Адратея и Идея, а питался он молоком божественной козы Амалфеи. Видишь, сын, первое животное, которое появляется в мифах – коза. Что, «кот»? Коты в таком бардаке не живут, Коты придут позже, когда все уляжется, установится. Еще даже люди не появились, а от них, знаешь, сколько хлопот будет… Потому что – герои.

Ну, ладно. Вырос и возмужал молодой бог Зевс. Нет, не только на козьем молоке. Еще он питался медом, который сами пчелы ему и приносили. (Я тебе всегда говорил, что мед – полезен!) Полагаю, когда малыш подрос, он перешел на сыр и мясо – не одна же Амалфея водилась на острове; были, наверное, и обычные козы.

А дальше, сынок, произошло то, что мы, психотерапевты, называем проективной идентификацией. Это когда проекция (Крон, свергнувший своего отца, приписывает те же намерения своим детям) благодаря действиям самого проектанта (а кто загнал Зевса на Крит, кто лишил его нормального детства?) превращается в реальность. Зевс «восстал против своего отца» – вернулся с Крита и заставил Крона освободить своих сиблингов (сиблинг, сын, это родные брат или сестра). Тем, кстати, совсем неплохо жилось проглоченными: они «изверглись» вполне взрослыми и крепкими – и присоединились к Зевсу в его битве за власть над миром.

***

К-С: Ну, что скажешь Пушок?

П: Какой противный архе-тип, этот Крон-Сатурн! Знаешь папа, Людям действительно нужна наша помощь! Надо освободить их от кошмара Времени! Время – друг, а не враг! Каждый Кот это знает! Может потому, что нам этого времени меньше отпущено…

К-С: Молодец, Пушок! Ты уловил самую суть: этот миф – о всепожирающем Времени. И о том, что с хроно-фобией можно бороться.

П: Папа! Я вспомнил картину в альбоме, очень страшную… «Сатурн, пожирающий своих детей» Я тогда постарался ее забыть, а она несколько дней все равно стояла перед глазами. Сейчас вот снова стоит…

К-С: Великолепная картина, сынок! Написал ее гениальный живописец – Франсиско Гойя. Пусть стоит! Пусть напоминает тебе о великом страхе Людей пред Временем. Кстати, сам Гойя победил Время. Верно? А теперь потихонечку успокаивайся и засыпай. Слушай песенку:

[поет на мотив А. Пахмутовой ( закрытие Олимпиады 1980):]

За окошком становится тише…

Чу! Хозяин вернулся домой.

Вот опять свои тапочки ищет.

[сдавленное хихиканье из-под одеяла]

Ну, Пушок! Ну, паршивец такой!

[К-С: «Мр-р-р…» Берет себя в лапы:]

Неэтично, мой друг, и печально.

Зря тебя я назвал «молодец».

[Тихо, нежно:]

Засыпай, мой сынок гениальный.