Античный полис. Курс лекций

Мы полагаем, что соотношение роли элиты и народа в Римской республике позволяет утверждать, что именно в Риме были заложены истоки принципа представительности. Это выразилось, во-первых, в том, что магистраты в Риме – не просто исполнительный орган народных собраний, как это было в Афинах, они получали – путем делегирования государственного суверенитета от poulus Romanus – право представлять римский народ в важнейших государственных делах. Право высшего магистрата на это представительство, на действия от имени всего народа, было заложено в imperium. Во-вторых, принцип голосования в комициях, в том числе и в электоральных (одна центурия, курия, триба – один голос), означал в зародыше систему «выборщиков», не персонифицированную, более абстрактную, но в целом близкую по сути, например, к современным выборам американского президента, когда выборщик получает не просто право голосовать на следующем этапе избирательной процедуры, но вместе с этим правом и обязанность подать свой голос вполне определенным образом. В-третьих, на это указывает принцип комплектования сената: начиная с 366 г. до н. э. римский сенат очевидным образом превращается из собрания аристократии в собрание экс-магистратов, которые в качестве достойных представителей римского народа (избранных им) осуществляли распорядительные и контролирующие функции. Политик избирался только в магистратуру, отдельного избрания в сенат не было, но право представлять интересы римского народа он уже получил. В-четвертых, право провокации было правом контроля народа за высшей судебной властью магистрата. Ни один магистрат не мог быть избран без того, чтобы по его решению не была возможна провокация (Cic. De rep. II. 54). Возможность исправить решения магистрата собранием гражданского коллектива, когда речь идет о жизни и смерти его члена, также свидетельствует о том, что должностное лицо, облеченное высшей исполнительной властью, обязано было считаться с интересами тех, кого оно представляет, принимая решения. В-пятых, contiones как средство выражения мнения римских граждан, доводимое до их избранников, благодаря которому правившая элита знала желания тех, кого она представляет в органах власти. Решения на сходках путем голосования не принималось, но они нужны были, в первую очередь, для того, чтобы «привести в соответствие» позицию представителя народа с чаяниями и интересами самого этого народа. В-шестых, ориентация на mores maiorum (обычаи предков) как универсальный для всех граждан поведенческий канон, на основе которого осуществлялось представительство римского гражданства нобилитетом. Mores maiorum включали с начала III в. до н. э. (с создания новой элиты – в соответствии с теорией римской меритократии – и новой морали) такие этические ценности и установки, как virtus, dignitas, fides, ставшие критериями отбора представителей в органы власти. Именно в Риме были сформированы качества достойного политика как лучшего из лучших гражданина, который может представлять весь коллектив, и критерии его поведения.

* * *

Мы переходим, таким образом, к последнему вынесенному на обсуждение моменту – принципиальным чертам идеологии римской civitas республиканской эпохи. Краеугольным мировоззренческим понятием для всех античных полисов было понятие свободы. Возникает оно обычно в социальной сфере, и только затем формируется «концепт политической свободы», причем отнюдь не в среде аристократии (К. Раафлауб).

Становление представлений о политической свободе в Риме следует – вслед за современными исследователями вопроса – отнести к первой половине V в. до н. э. Хронологически возникновение понятия «свобода» в политическом смысле для Греции и Рима определяется фактически одинаково, что нам кажется верным и весьма существенным, ибо фиксируется своеобразное «единство вклада» в данном отношении греческой и римской античности, что влечет за собой признание «равного участия» римлян в выработке политических парадигм, получивших второе рождение в новое и новейшее время.

Свобода народа в Риме (libertas) появляется из уважения народом своего суверенитета и своей компетенции в принятии решений. Она была подкреплена законодательным регулированием: принцип равенства перед законом, принципы функционирования магистратур, плебейский трибунат, право провокации и др. Римляне не имели особого термина для обозначения «свободы слова» – это право было включенным в libertas и активно использовалось именно лицами, принадлежавшими к руководящему слою. В этом отношении, вероятно, Рим гораздо ближе Спарте, чем Афинам.