Антидемон

Два коротких привала, чтобы верблюды и лошади могли хоть немного отдохнуть, и мы вступили в город, который был целью моего путешествия. Отправились мы в крупную лавку по скупке артефактов, известную караванщику. Он сказал, что владелец — его родственник и сделает все необходимое, чтобы разделить тела, с максимальным почтением.

Сказать, что наше появление произвело фурор, — ничего не сказать. Когда носильщики занесли завернутые в ковер тела монстра и сына караванщика, трое зевак, глазевших на прилавки, оживились в преддверии истории, которой можно будет поделиться в городе. Ясно было, что это непростая добыча, раз ее несут шесть человек! Джаркот немедленно доказал, что его тут хорошо знают, — когда он подошел к лысому приказчику и потребовал временно закрыть лавку, на это отреагировали со всем уважением. Крайне заинтригованных зевак вытеснили из лавки и ее двери закрыли, а приказчик побежал за хозяином.

Я, честно говоря, отнесся к этим мерам предосторожности с большим скептицизмом — был в полной уверенности, что история все равно просочится наружу в течение нескольких часов. Караванщик и выживший сын болтать не будут, но вот приказчик и носильщики вряд ли смогут удержаться! Такую историю им захочется обсудить под пиво или более серьезные напитки, едва они доберутся до ближайшего кабака!

Хозяин лавки оказался большим и сильным мужиком в традиционных для крайнего Юга цветастых одеяниях. На красном лице с узкими хитрыми глазами больше всего был заметен мясистый нос, неоднократно сломанный, судя по его форме. Джаркота он приветствовал с неприкрытой радостью, но тут же отреагировал на его скорбь вопросом:

— Что-то плохое случилось, брат мой?

Джаркот, несмотря на свое горе, смог описать все произошедшее в нескольких фразах, в конце истории поклонившись мне. Тут же поклонился и хозяин лавки, представившись:

— Я Шанкот! Отныне спаситель моего двоюродного племянника — всегда желанный гость здесь!

Я тоже в ответ вежливо поклонился, по южному этикету, что немедленно было оценено хозяином, снова поклонившимся мне. После этого с ритуалами закончили, тела переложили на огромный дубовый стол, который быстро освободили от лежавших на нем больших крепостных самострелов. Ковер развернули, и Джаркот не удержался от болезненного стона, снова увидев своего сына частично поглощенным монстром.

Шанкот побледнел при виде зрелища, его рука потянулась к мешочку на шее — наверное, к какому-то амулету. Потом он прошептал:

— Много слышал про Порабощающего Взглядом, но впервые вижу эту тварь! Джаркот, бедный брат мой! Ты должен быть счастлив, что этот выдающийся молодой человек смог спасти Данха! Какая неслыханная храбрость! В одиночку пойти на такого монстра!

Тем не менее, расспрашивать, как я осилил крахта, он не стал. Наверняка ему было любопытно, но это не та тема, которую стоит поднимать владельцу лавки, торгующей с портальными охотниками. Чрезмерный интерес к чужим методам охоты не поощрялся, более того, мог резко сократить продолжительность жизни любопытного.

Приказчик по приказу хозяина принес толстый кожаный сверток, в котором оказались разложенные по отдельным карманам инструменты для разделки туши монстра. Помявшись, Шанкот сказал мне:

— Есть очень деликатный вопрос! Видите ли, самым ценным трофеем у крахта является его кожа. Алхимики растворяют ее в кислоте, чтобы получить уникальный ингредиент для обработки дерева. После этого оно приобретает прочность оружейной стали. Вы владелец трофея, и у нас есть два варианта, как отделить тела. Первый — мы сохраним всю кожу монстра, но при этом отрежем кусок от Армаха, которого он частично поглотил! Это не проблема для алхимиков: все, что не является кожей крахта, полностью исчезнет в кислоте. И второй — мы сохраним все, что осталось от тела сына достопочтимого Джаркота, но тогда часть кожи монстра будет сожжена на костре вместе с его телом! В этом случае вы потеряете примерно восемьсот золотых монет.

Я не колебался ни секунды. Отрезать от человека кусок тела, чтобы побольше подзаработать?

— Мы пойдем вторым путем! Начинайте работать!

Во взгляде Шанкота мелькнуло неподдельное уважение, а несчастный отец вообще упал ниц на пол передо мной. Я тут же начал его поднимать. Когда мне это удалось, в его взгляде я увидел рабскую преданность. Только поставил его на ноги, как обнаружил, что мою руку ринулся целовать его спасенный сын. Стало понятно: перспективы того, что они все же поселятся в моем доме, очень велики.

Тем временем Шанкот приступил к своей работе. Действовал он сноровисто, что свидетельствовало о большом опыте разделывания монстров. Вскоре тело Армаха отделили от крахта и тут же завернули в новый ковер, лежавший до этого на прилавке. Затем, за каких-то пятнадцать минут, он выпотрошил все, что осталось от твари, после чего сказал: