Антигитлеровская коалиция — 1939. Формула провала

Наконец, Первая мировая война привела к появлению во многих европейских странах крупного слоя недовольных своим положением граждан — ветеранов войны. Их было так много (как, впрочем, и социально–экономических проблем, вызванных переходом к мирной жизни), что об их привилегированном статусе не могло быть и речи. Чувство обиды и осознание необходимости борьбы за свои права, которых должно быть больше, чем у «тех, кто отсиделся в тылу», толкали к правому радикализму европейских ветеранов Первой мировой войны, а также ветеранов Гражданской войны в России (здесь наиболее нагляден пример локотского обер–бургомистра Бронислава Каминского). Эти чувства роднили ветеранов Великой войны в Германии: как немцев, так и представителей российской политической эмиграции. На общей антисоветской почве сошлись взгляды генералов Эриха Людендорфа, в недалёком будущем — одного из активных участников гитлеровского «Пивного путча», и Василия Бискупского, бывшего командующего войсками гетмана Павла Скоропадского и активного сторонника реставрации монархии в России, впоследствии — доверенного лица нацистского МВД по вопросу «русской эмиграции»[254]. Затем они предприняли попытку создать «Контрреволюционную армию» для интервенции в Советскую Россию, чтобы посадить на трон великого князя Кирилла Владимировича. А затем Бискупский участвовал в работе организации «Возрождение» (

Aufbrau) — связующего звена между белоэмигрантами и НСДАП.

Наряду с антисемитизмом важнейшей составляющей всех правоконсервативных идеологий в межвоенной Европе был жупел антикоммунизма. Он легко сращивался с антисемитскими тезисами и переходил к параноидальному поиску «коммунистических диверсантов и подрывных сетей Коминтерна». Антикоммунистическая истерия активно использовалась для мобилизации сил националистических движений даже после того, как на XIV съезде ВКП(б) в 1925 г. в качестве официальной доктрины была принята теория о построении социализма в одной отдельно взятой стране (СССР).

Это — общие для многих европейских стран предпосылки развития праворадикальных политических течений. В разных странах были и разные дополнительные причины, но важным стало общее следствие — расщепление сознания между комплексом жертвы и завышенными ожиданиями у тех, кто долгое время был свидетелем ежедневной смерти, а следовательно, её не боялся. Эти противоречия формировали нездоровую психику, желание найти виновного в своих бедах. И этот «виновник» находился очень быстро — революционеры, стремящиеся радикально изменить положение и учредить новую государственность, или профсоюзные лидеры, которые борются за права рабочих и которых также подозревают в связях с Коминтерном. Они были первыми жертвами идеологии и практики расчеловечивания, которая затем, когда националисты приходили к власти, направлялась против других политических, социальных и национальных групп.

«Винтовка рождает власть» — это выражение было актуальным задолго до того, как его сформулировал Мао Цзэдун, во время мятежа Каппа–Лютвица, «похода на Рим» чернорубашечников Бенито Муссолини, «Пивного путча» Гитлера–Людендорфа. Те, кто вернулся с фронта, хотели привилегий и власти, и. новой войны. Не проделав внутреннюю работу над собой, они создавали политические движения, которые строились на военной дисциплине и культе силы. Увидев один раз слабую Россию, её противники из Центральных держав, а затем и участники вооружённой интервенции из стран Антанты продолжали грезить приобретением «жизненного пространства» за её счёт.

Идеи «натиска на Восток» и расширения своих границ за счёт соседей и формирования авторитарной «национальной» власти широко распространились не только среди стран, проигравших Первую мировую войну. Сторонников повысить своё благополучие за счёт колоний было немало среди британской политической элиты. Среди симпатизантов фюрера можно назвать редактора «Таймс» Джеффри Доусона и 1‑го лорда адмиралтейства Леопольда Эмери. Они имели отношение к «кругу гостей» леди Нэнси Астор в Кливленде (их даже называли «кливлендской кликой»). В их круг входил и Невилл Чемберлен, премьер–министр в 1937—1940 гг., а также глава Форин офис виконт Эдуард Галифакс. Развитие правого радикализма в империи, над которой никогда не заходило солнце (помимо названных ранее, «общеевропейских причин»), было вызвано обретением суверенитета Ирландией и началом национально–освободительной борьбы в колониях. Поэтому главным тезисом в программах британских правых радикалов было усиление колониального гнёта.

Особенности восточноевропейских праворадикальных режимов