АнтиГрабовой. Кто «воскрешает» наших мертвых?

Переход на воскрешение — он очень оказался прост. Как-то я… скажу точно, это была Торгово-промышленная палата, там рядом офис администрации президента, а я тогда много работал в администрации президента, — и вот, короче, я работаю и вдруг вижу, что воскрешение — это элементарно. Просто переходишь на уровень управления, и там это происходит про» то как снятие события. Наличие снятия — понимаете? Элементарно. Оптика вырисовывается, делается управление, и все, человек жив. Я увидел, что это легко вообще-то, то есть это не значит, что я весь день какую-то тачку с грузом таскал, это было элементарное действие. И потом меня пригласил отец Иоанн, начальник отдела образования Московской патриархии[5], и первый вопрос, который он мне задал: как это делается? Потому что он четко понял, что да, воскрешение есть и я его сделал. И когда я ему в 3 минуты все это объяснил» что делается смещение пространственно-временного управления, континуум как бы, время заходит за пространство, потом четко форма человека вырисовывается, и все, человек жив. То есть формально мы его как бы через структуру взаимодействий всех элементов мира просто приводим в нормированное состояние. Вечный Бог дает вечного человека. Ничего особого мы не делаем. Он очень просветленный человек, отец Иоанн, он и сейчас там работает, он моментально уловил этот переход. На высшем уровне меня вообще все понимают. Другое дело, что они живут по уставу. Если в уставе не написано, что воскрешайте, формально они не имеют права этого делать. Я их понимаю. Как-то я был на одном съезде ученых, и там были представители церкви. Я им показал результаты и говорю: «Если вы почитаете Библию, назвал, где именно, то там написано, что когда наступит конец света, то ворота в вечную жизнь откроются. Мы просто переходим в вечную жизнь, вот и все. Ворота открываются». Они так постояли, вспомнили — да, действительно так написано в Библии. То есть я их в своем выступлении несколькими фразами убедил так, что речь идет именно о свете вечной жизни. Сам воскрешенный — он первое время прямо светится этим светом, светится в самом прямом смысле этого слова.

— А как вообще это выглядит? Ну, кроме того, что он светится?

Когда у меня эти воскрешения происходят, они идут примерно по одному типовому уровню. Вот сколько раз этот процесс наблюдал — даже по времени все совпадает. Это как, знаете, когда встречаются два японца, у них определенный ритуал, кто как с кем здоровается. Так же и здесь. И вот почему я всегда, сколько занимался воскрешением, ни разу не брал ни копейки? В начале люди предлагали средства, даже крупные. Но я им говорил: значит, так, воскрешены должны быть все. А если у человека нет денег? Мы, конечно, терпим издержки, все кассеты раздаем бесплатно, литературу, лекции[6]. То есть все, что исходит от меня, я ни разу не брал денег[7], я всегда говорю: точно так же должны поступать и ученики. И вдруг узнаю, что кто-то берет деньги, тем более за процесс воскрешения, который вообще должен быть абсолютно некоммерческим. У меня даже в лицензионном договоре с каждым написано, что это надо делать бесплатно. Так что вы очень хорошо сделали, что об этом нас проинформировали. И еще очень хорошо, что заявление там мое поместили, что я второе пришествие Иисуса Христа.

— А вы действительно оно и есть?

Я это в принципе знал всегда. Я, как только сделал это заявление, мне сразу же из Ватикана прислали четыре с половиной тома доказательств того, что моя мать родила меня через непорочное зачатие. Я потом мать спросил — она, оказывается, была в курсе, просто не считала нужным раньше времени мне об этом говорить[8]. Потом были заявления людей. На самом-то деле меня церковь поддерживает, причем вся. Мне еще ни разу ни один служитель церкви, с которым я общался, не сказал, что не надо спасать людей. Они, наоборот, говорят: «Да ради Бога, спасайте». Вот, владыка Паисий, епископ Орловский, вообще сказал, пообщавшись со мной: «Занесу ваше имя в золотую книгу церкви». То есть эти люди все видят. Меня как-то раз вызвали в отдел канонизации, предложили читать курс лекций опять же в Патриархии[9] 2. Я просто посчитал, что это не очень целесообразно, к тому же сейчас я занимаюсь политикой, а если Алексий сейчас скажет: «Вот Иисус Христос», то у меня не будет конкурентов. А я хочу этим заниматься как обычный человек, я показываю, что это может делать обычный человек. И пришествие Иисуса в этом плане — это действие, направленное на то, чтобы человек осваивал технологии вечного развития. Если человек не осваивает, то у него уже нет шансов, потому что начинается технокибернизация, уже компьютеры на расстоянии стирают информацию, воздействует на структуру мышления, и если человек не будет сильней, то цивилизация не имеет шансов на развитие.

— Вы все говорите о вечной жизни на земле. А как же Страшный суд?