«Антика. 100 шедевров о любви». Том 3

Кто в день тяжелый, древо, садил тебя
И посадив, рукою преступною
Взрастил потомкам на погибель
И на позорище всей округе, —

Сломил тот, видно, шею родителя
И в час ночной Пенатов святилище
Залил невинной кровью гостя;
Изготовлял он и яд колхидский,

И делал все, что только есть низкого,
Раз им в моих пределах посажено
Ты, древо гадкое, чтоб рухнуть
Так, без причин, на главу владельца.

Предусмотреть не может никто из нас,
Чего беречься должен он в каждый миг,
Моряк-пуниец лишь Босфора
Трусит, других тайных бед не чуя.

А воин – стрел и парфов отбега вспять,
Цепей же – парфы и римской доблести.
Меж тем нежданная погибель
Схитила многих и многих схитит.

Я Прозерпины царство суровое
Чуть не узрел, Эака, что суд творит,
И край, блаженным отведенный…
Там на лесбийской играя лире,

На безразличье дев Сафо плачется,
Но ты, Алкей, ты с плектром из золота,
Поешь звончей тяготы моря,
Бегства тяготы, тяготы брани.

Обоим вам в священном молчании
Дивятся тени, с большею жадностью
Внимает все ж толпа густая
Песнь про бои, про царей сверженье.

Что дива в том, коль уши стоглавый пес
Забыл под эту песнь настораживать,
И жалами не водят змеи,
Что в волосах Евменид таятся,

Коль Прометей и с ним отец Пелопа
Забвенье муки в звуках тех черпают,
И Орион на боязливых
Рысей и львов не ведет охоты?

14

Увы, о Постум, Постум! летучие
Года уходят, и благочестие
Морщин и старости грозящей
Не отдалит ни всесильной смерти.

Хотя б на каждый день гекатомбою
Тройною, друг мой, немилосердого
Плутона ты смягчал, который
Тития и Гериона держит

За мрачным током, где без сомнения
Мы все, дарами почвы живущие,
Проплыть обречены: цари ли
Будем мы иль бедняки-крестьяне.

Вотще бежим мы Марса кровавого
И гулко в скалы бьющего Адрия;
Вотще беречься будем Австра,
Вредного телу порой осенней:

Должны Коцит мы видеть, блуждающий
Струею вялой, и обесславленный
Даная род и Эолида
Сизифа казнь – без конца работу.

Покинуть землю, дом и любезную
Жену, и сколько ты ни растил дерев,
За преходящим господином
Лишь кипарис побредет постылый.

Вин самых тонких за ста запорами
Запас наследник выпьет достойнейший
И штучный пол окрасит соком
Гордым, какой и жрецам на диво.

15