«Антика. 100 шедевров о любви». Том 3

Кто прав и к цели твердо идет, того
Ни граждан гнев, что рушить закон велят,
Ни взор жестокого тирана
Ввек не откинут с пути; ни ветер,

Властитель грозный Адрия бурных вод,

Ни Громовержец дланью могучей, – нет:
Лишь если мир, распавшись, рухнет,
Чуждого страха сразят обломки.

И П_о_ллукс так и странник Геракл, взнесясь,

Достигли оба звездных твердынь небес:
Меж них возлегши, будет Август
Нектар пурпурными пить устами.

Тебя за то же, Вакх, наш отец, твои

Возили тигры, чуждому им ярму
Подставив шеи; так же Ромул
Орка избегнул на конях Марса,

Когда Юнона радость рекла богам,

Совет державшим: «Трою повергнул в прах
Судья бесчестный, злополучный,
Вместе с женой иноземной; Трою

С тех пор, как не дал Лаомедонт богам

Награды должной, – град, обреченный мной
И девой чистою Минервой,
Вместе с народом, с вождем лукавым.

Уже не блещет ныне бесславный гость

Лаконки блудной; клятвопреступный род
Приама Гектором могучий
Греков уже не разит отважных.

Война, что длилась нашим раздором лишь,

Уже затихла. Гнев свой отринув, я
Теперь помилую для Марса
Внука, что был, ненавистный, жрицей

Рожден троянской; в светлый чертог ему

Вступить дозволю; нектара сок вкушать
И приобщить его отныне
К сонмам блаженных богов дозволю.

И отделялся б только от Трои Рим

Шумящим морем – пусть беглецы царят
Счастливые в краю желанном;
Лишь бы Приама, Париса пепел

Стада топтали, звери без страха там

Щенят скрывали б, пусть Капитолий, блеск
Бросая вкруг, стоит, и грозный
Рим покоряет парфян законам.

Внушая страх, он пусть простирает власть

До граней дальних, там, где Европы край
От Африки пролив отрезал,
Вздувшись, где Нил орошает пашни;

Сильней пусть будет к злату презреньем он,

В земле покуда скрыто (и лучше так!),
Чем жаждой все собрать святое
Хищной рукой на потребу людям.

И где бы мира грань ни стояла, пусть

Ее оружьем тронет, стремясь достичь
Краев, где солнца зной ярится,
Стран, где туманы и ливни вечно.

Но так каиритам, войнолюбивым я

Вещаю с тем, чтоб, предков не в меру чтя,
Они не смели, вверясь счастью,
Дедовской Трои восставить стены.

Коль встанет Троя, с знаменьем мрачным птиц,

Судьба вернется с гибелью горькой вновь:
Юпитера сестра-супруга,
Двину сама я полки победно.

Пусть трижды встанет медных оград стена,

Пусть Феб сам строит, – трижды она падет:
Разрушат греки; трижды жены
Пленные мужа, детей оплачут».

Шутливой лире это совсем нейдет!

Куда ты, Муза? Брось же упорно так
Рассказывать бессмертных речи
И унижать величавость малым.

4