Антихрист

По оценке Сергея, двое из них были мужики не опасные. Но один, тот, у кого был лихой, настоящий казацкий чуб, был явно с апломбом. «Он нацепил лампасы и фуражку не просто так, а чтоб права свои выколачивать, — думал Сергей, — как бы он здесь в свои права лишнего не включил».

— Сергей, что, и у нас здесь казаки есть, что ли? — спросила Наташа.

— Где есть русская удаль и широта, там есть и казаки. А она не перевелась еще на Руси, — Сергей усмехнулся.

— Предлагаю тост за молодых, — сказал казак, тот, что был с апломбом. — Наполним бокалы до краев и выпьем, чтоб у них все было… — И он, как бы не найдя слов, потряс в воздухе кулаком. Все выпили, только Иван не выпил.

Опорожнив полный стакан разбавленного спирта и крякнув в кулак, казак искоса оценивающим нагловатым взглядом посмотрел на Ивана. Сергей увидел этот взгляд и сразу все понял. «Что за свадьба без драки… Все ясно, этот х. н. решил, что порядок в зале будет наводить он, — кому сколько пить и кому себя как вести. Он — главный. Надо уводить Ивана и Наташу, и как можно скорее, тем более, что народ уже созрел „для разврата“».

Заиграла музыка, и чубатый — «Ну конечно, черт его дери!» — воскликнул про себя Сергей, — пошел приглашать на танец Наташу. Сергей тут же встал и подал руку Наташе:

— Наташа, пойдем танцевать.

Наташа удивилась так, что даже не смогла этого скрыть. Сергей пригласил ее танцевать первый раз в жизни. Только она поднялась, подошел казак и сказал:

— Пойдем танцевать, красавица.

Сергей, чуть подавшись вперед и глядя на подошедшего снизу вверх, улыбнулся и сказал:

— Дама уже приглашена.

— Кем? — сделав наглую улыбку, спросил казак.

Тут поднялся Иван и каким-то тихим, не своим голосом сказал:

— Мной.

— А это не ты ли не желаешь здоровья молодым? — сквозь зубы выдавил из себя чубатый. — Фраер поганый.

У Ивана поперек лба пролегла глубокая борозда, жилы на шее надулись, лицо страшно побледнело. Наташа, увидев это, бросилась Ивану на грудь, а Сергей рванул за Мишей. Он схватил его за руку и буквально выволок из круга танцующих.

— Уводим Ивана, Михаил, иначе будет поздно.

Миша быстро сообразил, что надо нейтрализовать казака. Он схватил его за руку и торопливо крикнул:

— Петро, ты мне позарез нужен, пошли скорее!

Тот отмахнулся от Миши, давая понять, что хочет очень хочет восстановить справедливость, то есть набить Ивану морду. Но тут подбежала и невеста. Пришлось остановиться.

— Ладно, — прошипел рассвирепевший казак, — еще поговорим попозже.

— Миша, куда можно выйти? — спросила Наташа.

— Наверху в гостинице на всех заказаны номера.

— Пошли, Иван, — прошептала она и повела Ивана за руку.

Иван шел за ней, как автомат. Сергей шел следом за ними, то и дело оглядываясь.

Миша отвел всех в двухспальный номер. Наташа сказала:

— Хорошо, здесь и будем ночевать мы с Иваном.

Только Миша вышел, Иван вдруг часто задышал, закрыл глаза, сжал зубы, с его уст вырвался какой-то странный стон. Он повалился на кровать лицом вниз. Сначала он резко вытянулся во весь свой рост, ударив ногами о спинку кровати, потом сжал голову руками, поджал колени и застонал. Наташа хотела подойти к нему, но Сергей схватил ее за руку и тихо сказал:

— Не трогай его, Наташа. Не надо. Ты ему сейчас ничем не сможешь помочь.

— Что с ним, Сережа? — спросила Наташа испуганным шепотом.

— Не знаю, но я думаю, мы бессильны ему помочь.

7

Когда Иван услышал, что Наташу приглашают танцевать и увидел того, кто ее приглашает, точнее, его наглые, горящие вызовом глаза, он почувствовал, что сил, чтобы держать себя в руках, не осталось.

Иван уже ничего не соображал и ничего не ощущал, кроме ярости. Лица окружавших его людей, казалось, колыхались в раскаленном воздухе, и от всех исходила угроза. Если бы не Наташа, драка была бы неизбежна. Иван видел каким-то сумеречным, боковым зрением, что его привели в гостиничный номер. Он лежал, уткнувшись лицом в одеяло. Сознание понемногу возвращалось к нему. «Что это владеет мной? Я ведь — страшный человек. Если у меня будет власть, какая это будет власть? Лийил владеет образами. Может быть, в них ответ на мой вопрос?» Иван чувствовал, что вспышка ярости еще далеко не прошла и что если он не прибегнет к испытанному уже средству, то может натворить все что угодно. «Лийил. Какие образы живут в моем подсознании? Где их выражение? Чего я на самом деле хочу? Лийил».