Антихрист

б) Второе событие — это разрушение Иерусалима и осквернение Иерусалимского храма римскими войсками в 70 г. после Рождества Христова. «Если бы пророчество Даниила относилось только к Антиоху, то в таком случае Иисус Христос, повторяя о мерзости запустения, реченной через пророка Даниила (Матф. XXIV, 15—21; Лук. XXI, 20—24), не мог бы говорить как о событии, имеющем совершиться в будущем, так как для Его времени эпоха Антиоха Епифана уже давно миновала».[298]

Событие это описано иудейским историком Иосифом Флавием. По его словам, римляне, подавляя восстание иудеев, разрушили Иерусалим и «внесли свои знамена во святилище и поставили их против Восточных Врат; принесли перед знаменами торжественные жертвы (языческие) и громкими криками провозгласили Тита самодержцем»[299]. Так стала «мерзость запустения» в священном храме и в святыне этого града… в храме Иерусалимском. В этом храме теперь принесена была жертва языческим богам руками язычников; отселе жертвы и молитвы истинному Богу в нем прекратились навсегда»[300].

в) Но это пророчество о мерзости запустения могло только отчасти относиться к разрушению Иерусалима в 70 г. по Р. Х. Главным же образом оно имеет в виду другую грядущую эпоху, «когда будут осквернены все храмы на земле и вместе с тем произойдет опустошение и осквернение Нового Сиона — Церкви Христовой… до всей земле. Это будет перед кончиною мира — при Антихристе»[301]

Блаженный Иероним все пророчество Даниила о поставлении «мерзости запустения» относит к Антихристу и только некоторые черты его к Антиоху.

Не совсем понятным в изречении о «мерзости запустения» является слово «на крыле» (Дан. IX, 27). Остроумной попыткой его истолкования является перевод его с объяснением известного составителя еврейской грамматики и еврейско–немецкого лексикона — Гезения[302]. Он переводит изречение Даниила следующим образом: «И на крыльях мерзости — опустошитель». Изъясняет же он перевод свой так: «Враг Церкви, т. е. Антихрист, представляется здесь носимым на крыльях мерзостного идола, подобно тому как Иегова представляется носимым на херувимах». Очень возможно, что Антихрист на крылатом идоле, как на колеснице или на троне, будет переносим с места на место. Но не будет ничего невероятного также и в том, если Антихрист на крыльях мерзостного идола будет летать по воздуху (на специально выстроенном для него аэроплане в виде крылатого мерзкого идола). Последнее предположение, хотя и не в применении к этому именно изречению, за много веков до Гезения было высказано св. Ефремом Сириным[303].

Открывая свое мировое владычество, Антихрист будет уловлять в свой сатанинский плен все человечество с помощью тех же приемов, какие употребил Сатана, искушая Самого Господа.

1. Первое искушение Сатаны выразилось в его предложении Господу превратить камни в хлебы (Матф. IV, 3). На первый взгляд оно может показаться «вполне согласующимся с конечными целями служения Сына Божия». Что можно было иметь против того, «чтобы пустыня расцвела, как крин (Исх. 36, 1), чтобы голод, бедность, нужда, весь мучительный труд в поте лица при добывании хлеба», явившиеся как результат первого проклятия земли для наказания согрешившего человека (Быт. III, 17—19), наконец прекратились? Однако весь грех и все лукавство этого предложения состояли в том, что здесь «предлагалось с этого начать, вместо того чтобы этим окончить, предлагалось вызвать полное изобилие в видимом мире, но не в качестве следствия и выражения внутреннего царства правды» (Тренч)[304]. Одно внешнее улучшение материальных условий жизни без предварительного нравственного улучшения самих людей явилось бы полным торжеством зла, так как такое сытое благополучие закрепило бы безнадежное плотское состояние его участников, парализуя всякую возможность нравственного исправления и духовного совершенствования. Поэтому Христос и отвечал сатане: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Матф. IV, 4). В этом ответе Господа не игнорируются телесные нужды людей, но ставятся на второе место после духовных потребностей. Евангелие осуждает лишь попытки угождения плоти при полном забвении Бога, осуждает намерение сделать людей материально счастливее, не делая их нравственно совершеннее. Господь предупреждает нас: «Внемлите себе, да не отягчают сердца ваша объядением и пьянством», ибо в последнем случае мы теряем нравственную свободу, становимся рабами своих низменных потребностей и убиваем свою душу вечною смертью.