Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса

Пророчества, как и знание, действуют по принципу вычитания, а не прибавления. – Эффект Линди, или Как старое побеждает новое, особенно в области техники, и не важно, что там говорят в Калифорнии. – Пророк – профессия нежелательная и недобровольная

Антихрупкость подразумевает – хотя наши инстинкты другого мнения, – что старое превосходит новое, и куда значительнее, чем вы думаете. Не важно, насколько нечто новое впечатляет ваш интеллект и как хорошо или плохо новизна преподносит себя. Время выявит всякую хрупкость и, если нужно, разрушит все новое до основания. В этой главе я обличу современную болезнь, связанную с традицией вмешательства: неомания делает нас хрупкими, но, я уверен, вполне излечима, если запастись терпением.

То, что выживает, должно эффективно служить какой-то (по большей части скрытой) цели, которую видит время, хотя наши глаза и логические способности эту цель ухватить не в состоянии. В этой главе мы рассмотрим хрупкость как главный двигатель прогнозов.

Вспомним фундаментальную асимметрию: антихрупкое извлекает выгоду из переменчивости и беспорядка; хрупкому эти явления вредят. Время поступает так же, как беспорядок.

От Симонида до Йенсена

Чтобы понять, как отличить хрупкость от антихрупкости, сыграем в пророка. Мы понимаем, что пророк – это не лучшая карьера, если вы не толстокожи и у вас нет преданных друзей, редкого доступа в Интернет, библиотеки со сборниками древних поговорок, а также, если это возможно, таланта извлекать из пророчеств выгоду для себя. Из жизнеописаний пророков мы знаем, что вас будут поносить до тех пор, пока вы не окажетесь правы; после того, как вы окажетесь правы, вас какое-то время станут ненавидеть – или, что хуже, ваши идеи из-за ретроспективного искажения будут признаны «тривиальными». Понятно, почему люди вроде Жирного Тони предпочитают сосредоточиться на деньгах, а не на признании. В современном мире с пророками поступают так же, как в древности: интеллектуалы ХХ века, которые проповедовали ложные идеи вроде коммунизма или даже сталинизма, остаются в моде, их книги можно найти в книжных магазинах, между тем люди вроде политолога и философа Раймона Арона, которые говорили о настоящих проблемах, никого не интересуют ни до, ни после того, как было признано, что они видели мир в правильном свете.

Закройте глаза и постарайтесь представить себе будущее – то, что будет окружать вас через пять, десять или двадцать пять лет. Бьюсь об заклад, ваше воображение обставит это будущее новыми вещами, теми, что зовутся инновациями, улучшениями, передовыми технологиями и иными некрасивыми, избитыми словами и фразами из бизнес-жаргона. Общие инновационные концепции, как мы увидим, не только оскорбляют наше эстетическое чувство – это ахинея и с эмпирической, и с философской точки зрения.

Почему? Опять же, бьюсь об заклад, ваше воображение добавит что-то новое к картине уже существующего мира. Прошу прощения, но я покажу в этой главе, что на деле все происходит противоположным образом: строго научный, согласующийся с понятиями хрупкости и антихрупкости подход – это изымать из будущего, убирать из него, если выражаться совсем уж просто, вещи, чуждые грядущим временам. Via negativa. То, что хрупко, в конечном счете разобьется; и, к счастью, мы можем сказать, что именно хрупко. Позитивные Черные лебеди более непредсказуемы, чем негативные.

«У времени острые зубы, уничтожающие все», – воскликнул поэт Симонид Кеосский (VI век до н. э.), возможно, стоящий у истоков традиции западной литературы писать о неумолимости времени. Я могу привести много прекрасных классических цитат, начиная со строк Овидия (tempus edax rerum — «время пожирает все») и заканчивая не менее поэтическим выражением французской поэтессы русского происхождения Эльзы Триоле («время сжигает, не оставляя пепла»), ХХ век. Разумеется, это упражнение навевает поэтический настрой, так что в данную минуту я напеваю положенные на музыку французские стихи «Со временем» (Avec le temps) о том, как время уничтожает все, даже плохие воспоминания (впрочем, это не значит, что оно уничтожает их вместе с нами). Теперь, зная об эффекте выпуклости, мы можем посмотреть на время с научной точки зрения и создать собственную классификацию явлений, которые ненасытное время пожрет быстрее прочих. Хрупкое в итоге ломается – и, по счастью, мы можем отличить хрупкое от нехрупкого. Даже то, что мы считаем антихрупким, в конце концов разрушится, но оно будет существовать дольше хрупкого (вино со временем становится лучше, но до какого-то предела; при этом не следует класть бутылку вина в кратер вулкана).