Антикитерский механизм. Самое загадочное изобретение Античности

Когда Фейнман захотел узнать больше, он встретил пустые взгляды. «Дама из музейного персонала, когда ей сказали, что проф из Америки хочет узнать больше об экспонате номер 15087, заметила: "Почему он выбрал из всех экспонатов именно этот предмет? Что в нем такого особенного?"» Греки, должно быть, считают всех американцев ужасно скучными, подумал он, после того как разыскал работу Прайса и выяснил, что тот из Йеля. Они «интересуются только машинами, тогда как здесь столько достойных внимания статуй и изображений богов, богинь и мифологических сюжетов».

Но был еще один человек, на которого труд Прайса произвел сильное впечатление. В лондонском Музее науки, что расположен в фешенебельном районе Южный Кенсингтон, 26-летний помощник куратора Майкл Райт запоем прочитал его от корки до корки – все 70 страниц. Он отвечал за коллекцию машин времен промышленной революции, и слова Прайса стали искрой, воспламенившей давнюю страсть. Он тоже был увлечен устройством машин, и работа Прайса стала для него проблеском волнующего нового мира. Он хотел бы, чтобы это было его собственное исследование.

Кое-что, однако, показалось ему бессмыслицей. Почему создатель Антикитерского механизма использовал для вычисления фаз Луны столь сложную конструкцию, как дифференциальная передача? Ведь результат так же легко можно было бы получить с помощью простой системы зубчатых колес. И странно, думал он, что надписи, на основе которых, как предполагалось, механизм показывал движение планет и которые Прайс обсуждал в своей старой статье в Scientific American, на это раз почти не упоминались. Но казалось, Прайс проработал все досконально. Райт отнес свои сомнения на счет неопытности, отложил статью в сторону и вернулся к своей работе.

«Передаточные механизмы греков» стали последним словом Прайса об Антикитерском механизме. Он считал, что сказал на эту тему все, что мог. Отсюда он смотрел вперед, на то, что, по его мнению, должно было стать следующей технологической движущей силой знания: на современные компьютеры. Хотя в то время большинство компьютеров были серыми коробками с простейшими схемами, медленно действующими и всего с несколькими килобайтами памяти, Прайс предрекал, что мир вступает в компьютерный век и следующим шагом станут трехмерные интегральные схемы, которые позволят компьютерам приходить к умозаключениям и мыслить творчески – подобно людям. Как линейное арифметическое мышление вавилонян проложило путь трехмерной геометрии древних греков, так и компьютеры совершат подобную эволюцию.

Только они будут воспроизводить не движение небесных сфер, а работу мозга. Компьютеры более разумные, чем люди, – не такой уж громадный шаг, полагал Прайс и считал такой сценарий вполне реальным. Сопротивление идее о сверхразумных компьютерах было в его глазах ретроградством не меньшим, чем попытки церкви в XVII в. заставить замолчать Галилея. Ведя наблюдения в телескоп, Галилей доказывал, что Земля вращается вокруг Солнца, вопреки восходящему еще к античному философу Аристотелю и разделяемому церковью мнению о Земле как центре Солнечной системы. Но, как считал Прайс, не поэтому астронома сочли угрозой. «Невозможно было допустить, что с помощью куска трубы и двух линз всякий мог получить знания, делавшие его мудрее Аристотеля и отцов церкви, – говорил он в интервью 1982 г. – Галилей утверждал, что с помощью своего инструмента он узнал о Вселенной то, чего не могли знать величайшие умы прошлого».

И все же сегодня нас не удивляет, что прибор может видеть то, чего нам видеть не дано. Мы спокойно полагаемся на радиотелескопы, рентгеновские аппараты, ускорители частиц, верим в кварки, пульсары и ДНК, хотя все это совершенно невозможно увидеть и пощупать. Так же как телескоп Галилея пришел на помощь нашим глазам, открыв целый новый мир, так однажды компьютеры придут на помощь нашему мозгу, полагал Прайс.

Несмотря на проблемы со здоровьем после перенесенного в 1977 г. инфаркта, он стремился погрузиться в эту новую область – искусственный интеллект. Семья и друзья уговаривали его сбавить темп, но он не представлял себе жизни без работы и путешествий. В сентябре 1983 г., перенеся после третьего инфаркта операцию на сердце, Прайс полетел в Лондон, чтобы пообщаться со своим старым другом Энтони Михелисом – редактором, опубликовавшим 25 лет назад в журнале Discovery его первую статью об Антикитерском механизме.

В один из вечеров два друга собирались поужинать с подругой Михелиса Стефани Мейсон. Она планировала встретиться с Михелисом днем, чтобы купить продукты для ужина, но утром он позвонил и сказал, что все отменяется. «Дерек не придет», – изменившимся голосом произнес он.

Той ночью сердце Прайса остановилось. Под звездами, сияющими высоко над Лондоном, угас поистине выдающийся ум.

6. Луна в шкатулке