Антикитерский механизм. Самое загадочное изобретение Античности

В конечном счете они узнали, что у лаборатории Магку нет денег на закупку проявителя. Так что лаборант Гиоргос дожидался, когда ничего не подозревающий музейный фотограф уйдет на обед, и тогда использовал его проявочные ванночки. Крупицы серебра с рентгеновских пленок, должно быть, полностью погубили снимки несчастного фотографа. Узнав об этом, Бромли убедил Сиднейский университет выделить дополнительное финансирование и приобрел необходимые компоненты – к изумлению Элени Магку, он потратил на химикаты больше всего ее годового бюджета на расходные материалы.

Изображения стали лучше, но этого было недостаточно. Тогда Райт получил разрешение «помогать» Гиоргосу в проявочной, и тут стало ясно, что отношение техника к делу тоже было, мягко говоря, расслабленным. Он не доверял часам и проявлял снимки столько времени, сколько ему требовалось, чтобы выкурить сигарету, кончик которой светился оранжевым светом в темноте проявочной. К счастью, он только рад был подождать снаружи, пока Райт работает.

После того как технические трудности были разрешены, началась беспрерывная работа. Бромли делал снимки, а Райт взял на себя проявку и многие часы проводил в темноте лаборатории, из которой выходил на яркое афинское солнце жмурясь. И тогда улыбающийся Бромли тащил его в ближайший бар пропустить стаканчик-другой рецины.

Они продолжали эту рутинную работу каждую зиму. Бромли приезжал, когда в университете были летние каникулы, а Райт использовал свой отпуск. Наконец, через три года и более чем 700 снимков, дело было сделано. Шел февраль 1994 г. Райт был уверен, что подвести его может только плохое состояние обломков, но не качество рентгеновских снимков. Он знал, что в этой горе изображений его ждет разгадка Антикитерского механизма, если таковая вообще существует.

И тут Бромли ошеломил его. Он поблагодарил Райта за проделанную работу и объявил, что как ведущий партнер в проекте он забирает все снимки в Сидней. Лучший способ изучить их – отсканировать на компьютере, и у него есть студент, готовый взяться за эту работу.

И снова Райта потрясло поведение человека, которого он считал своим другом. Это была нечестная игра. В течение пяти лет он тратил все свое свободное время, обдумывая, планируя и готовясь к работе с Антикитерским механизмом. Он построил собственное оборудование, освоил новые специальности и терпеливо изыскивал в обломках детали, которые никто больше не мог и надеяться открыть. А теперь Бромли уезжал от него на другой конец земли, увозя с собой бесценные снимки.

Но Райт устал, и у него не было сил спорить. Он ненавидел стычки и чувствовал, что у него нет шансов одержать верх над сильным, самоуверенным Бромли. Райт отдал проекту все, что у него было. И возвращался домой ни с чем.

7. Мастерская механика

На небесах планеты и Земля

Законы подчиненья соблюдают,
Имеют центр, и ранг, и старшинство,
Обычай и порядок постоянный[7].

Уильям Шекспир. Троил и Крессида, I.3

Бип! Световое табло над креслом Райта велело ему пристегнуть ремни перед посадкой в Сиднее. Мысли его тревожно метались, и чувствовал он себя неважно. Стюардесса посмотрела на него и что-то сказала. Сделав над собой усилие, он включился, сообразив, что его спрашивают, как ему понравился полет.

Как всегда, он ответил честно: «Все было отлично. Но я боюсь того, что мне предстоит узнать, когда мы приземлимся».

Годы, минувшие с последней поездки Райта и Бромли в Афины, были, откровенно говоря, мрачными. Райт расстался с женой, и она забрала детей, ему пришлось снимать жилье, он лишился своей мастерской, а большая часть его инструментов хранилась на складе (хотя хозяин, у которого он снимал квартиру, был расположен к нему и позволил установить в чулане токарный станок). При этом в Музее науки руководство настаивало на том, чтобы он взял отпуск, дабы справиться с депрессией, Райт же был убежден, что это не более чем часть плана по его увольнению.

Потом, начав наконец обустраивать собственный дом, он упал, работая в ванной, и распорол руку о фарфоровый умывальник, перерезав сосуды, сухожилия и нервы запястья. Ему сказали, что рука никогда не будет работать – страшный прогноз, который, к счастью, не оправдался. Тем не менее потребовались месяцы лечения, чтобы научиться справляться с утратой чувствительности и нарушенной подвижностью – и годы на то, чтобы вернулась уверенность при работе покалеченной рукой.

Тем временем перестали приходить письма от Бромли. Райт так больше и не увидел своих великолепных снимков, а обещание Бромли оцифровать их осталось невыполненным. Поначалу тот еще присылал ему какие-то обрывки информации, чтобы посмотреть, что он с ними будет делать, и словно специально поддразнивая его, но потом месяц стал проходить за месяцем, а вестей от Бромли больше не было.