Антиквар (СИ)

– Оазис «рассказал» много интересного, – ответил он. – Мне больше всего понравилась история про доброго воина-колдуна, который, прежде чем отправиться в свой последний бой, поместил в картину дух девушки, погибшей по моей вине более ста лет назад, а потом перенес ее в один из параллельных миров, чтобы дать девушке шанс прожить новую счастливую жизнь.

– И ты решил, что тебе страсть как необходимо найти эту картину и вернуть душу девушки на Даламан, – понятливо кивнула я. – Теперь же мы подходим к самому интересному. Зачем я тебе понадобилась, Элерон?

Эфлер подался вперед.

– Оазис помнит тебя, Леонора. Помнит, что мы открывали пещеру вместе, и что твои намерения, в отличие от моих, не содержали ни капли корысти. Если бы черту, которой колдуны окружили колодец, переступила ты, источник бы не взбунтовался. Он подпустил бы тебя к себе и позволил сделать то, ради чего ты пришла. Если я перенесу тебя к нему, ты сможешь уговорить его успокоиться, убрать стены и направить часть магии на восстановление Даламана.

– А заодно освободить тебя от магической кабалы.

– Я не смею просить об этом, – его голос был тих и серьезен. – Но буду безмерно благодарен, если ты мне поможешь. Поверь, я найду способ достойно отплатить за такую услугу.

Звучит угрожающе. За любовь он мне однажды уже отплатил.

– Стоп-стоп-стоп! – снова вмешался Кристофер. – Прошу меня простить, господин Эфлер, но разве нас касаются ваши проблемы? Я повторю: Леонора Сиил умерла много лет назад. То, что ее дух находится сейчас в теле моей сестры, ничего не меняет. Вы предлагаете Кристине ввязаться в опасное дело. В итоге она может навсегда застрять у черта на куличках, а то и вовсе погибнуть. Я решительно против того, чтобы она отправлялась в такую даль, поэтому…

– Ваше мнение не играет здесь никакой роли, – перебил Эфлер. – Решение будет принимать только Леонора.

Они повернулись ко мне и вопросительно уставились в лицо.

– Откуда мне знать, что ты не сгущаешь краски, Элерон? – спросила я. – Ты всегда мастерски умел это делать. Как по мне, свою участь ты заслужил. Люди, возжелавшие бесконечного могущества, всегда остаются ни с чем. А вот Даламану бы я помогла. Люди, которые там находятся, имеют право на тихую спокойную жизнь. Но знаешь, если за сто двадцать лет реальность не развалилась на куски, быть может, все не так страшно, как ты желаешь представить?

– Мне понятно твое недоверие, – кивнул Эфлер. – Однако я могу доказать свою правоту. Если ты, конечно, позволишь.

Я пожала плечами.

Маг пересел на мою скамейку.

– Посмотри мне в глаза.

О, господин чародей желает впустить меня в свою голову?.. Похоже, он и правда находится на грани отчаяния. Этот способ передачи информации точен и быстр, но лично я никогда бы не согласилась показать другому человеку свои мысли. Слишком уж эта процедура болезненна.

Я подсела к нему ближе и осторожно заглянула в лицо. Глаза Эфлера подернулись серебристой дымкой и превратились в два узких окна. Я наклонилась вперед и увидела серую выжженную землю с куцыми островками пожелтевшей травы, пыльную улицу со старым высохшим фонтаном, длинный ряд мрачных домов, теснившихся вдоль узкого глубокого оврага, и тощих усталых людей, тащивших за собой металлические фляги с водой.

У меня защемило сердце. Это был Татем.

Святое небо! А где зеленые клумбы, веселые красные крыши и разноцветные тенты крошечных уютных кафе? Где прозрачный ручей, деливший город на две неравные части? Неужели этот овраг – все, что от него осталось?..

Что ж. В положении Эфлера есть свои плюсы. Благодаря магии небесного колодца, он может следить за жизнью континента, даже находясь в магической ловушке.

Картинка сменилась. Теперь вместо Татема передо мной предстал огромный котлован, поросший все той же жухлой травкой. Это место я тоже узнала – когда-то оно было озером Риарэн, самым крупным пресноводным водоемом центральной части континента.

Но вот котлован исчез, а на его месте появились пески – серые барханы, уходящие далеко за горизонт.

Виды Даламана сменяли друг друга, как слайды компьютерной презентации. И от каждого из них на моей голове начинали шевелиться волосы.

Эфлер был прав. Реальность действительно находится в ужасном состоянии. Еще лет восемьдесят, и континент превратится в безлюдную пустыню.

Я отвела взгляд. Рядом рвано выдохнул Элерон. Он был белым, как бумага, а по его виску одна за одной бежали капельки пота.

– Что скажешь? – спросил он у меня.

Я качнула головой.

– Мне надо подумать.

– Хорошо, – он встал со скамейки. – Думай, Леонора. Я свяжусь с тобой позже. Всего доброго, господа.

***

За окном догорал закат. Я сидела на ступеньках своего крыльца, укутавшись в старый плед, осторожно потягивала из большой кружки горячий чай и задумчиво наблюдала, как медленно тают в воздухе широкие алые полосы.

Я приехала домой около часа назад. Когда Эфлер ушел, мы с братом поднялись в квартиру и долго обсуждали беседу с даламанским чародеем. По словам Кристофера, маг встретился ему во дворе, когда он вышел из дома, чтобы отправиться на велосипедную прогулку.