Антим 2. Танцы на костях

Прайярец первым делом начал осматривать свое новое жилище, прислушиваясь и принюхиваясь к чему-то, совершенно не обращая при этом внимания на Аделину. Она не знала как следует себя вести, а потому просто стояла посреди комнаты, украдкой поглядывая на диковинные повадки прайярца.

Мужчина осмотрел широкую кровать, дощатый потолок и такие же стены. Следом за этим, тщательному изучению подверглась большая каменная печь и деревянный стол со стульями. В некоторых местах прайярец что-то выковыривал, ворча при этом на непонятном языке.

Затем он удалился в другую комнату, и еще пару минут двигал там мебель, продолжая беспрерывно ворчать. Наконец Чэтима вернулся и, устрашающе нависая над девушкой, протянул ей раскрытую ладонь, в которой находилась пригоршня маленьких красных камешков, точно таких же, как и в амулете на шее Аделины.

– Кувани ваа кува сакуили ксун! – грозно сказал Чэтима и сдвинул брови.

Аделина проглотила подступивший к горлу ком и ничего не ответила, но тогда прайярец потянулся к амулету, и она отпрянула, испуганно ухватившись руками за украшение.

– Кель лен парле ву? Филяйхт дацу? – сурово вопрошал праяйрец.

– Что? – вырвалось у нее и он вдруг расплылся в добродушной широкой улыбке.

– Ааа! Язык вашей церкви твой? Это очень удобно мне, – сказал он на чистом иктанском, лишь странно коверкая порядок слов. От неожиданности и сама Аделина улыбнулась ему в ответ, но тут же вспомнила, что делать так с господином не следует и потупила взгляд.

– Твое имя какое есть?

– Аделина, – ответила девушка, не поднимая глаз.

– Меня Чэтима зови. Или как хочешь зови, главное скажи как будешь звать, чтобы я отзываться на что знал.

– Господин, Чэтима, – кивнула она.

Мужчина тем временем подошел к зеву горящей печи и швырнул туда камни. Те тут же зашипели, полыхнуло жаром, а через несколько секунд раздались звуки, напоминающие слабый приглушенный свист.

– Я знаю амулет твой что запоминает здесь, – сказал Чэтима, глядя в огонь. – Снять его, тебе плохо сделают?

– Да, очень плохо, – проговорила Аделина, невольно вспоминая жуткое заклятие, которое маг, применил на четверых рабынь в подвале огромного дома. Их тела буквально вывернуло наизнанку, и переломало кости. Почему-то хуже всего пришлось самой первой девушке, так как ее заклинание убивало почти минуту.

– Только его если я не сниму даже, не поможет это тебе, – туманно проговорил Чэтима и развернулся от печи, в сторону девушки. – Тогда я думать буду пока.

С этими словами он удалился в погреб и вернулся оттуда с вяленым мясом, горстью моченых яблок и хлебом.

– Пойдем есть будем, хочешь если. Я ел на корабле два дня назад. Уже хочу сильно. А ты?

Аделина так же была очень голодна, а потому кивнула и села за стол, не спеша, однако, первой притрагиваться к еде. Прайярец же принялся с аппетитом уплетать мясные ломтики, улыбаясь и разглядывая дом.

– Места много, а делать нечего здесь! Скучно много времени будет. Ты что больше делать любишь? – спросил он девушку, и та начала перечислять.

– Я обучена петь, знаю много разных песен на ниамайском языке, могу танцевать Вам, делать массаж и ублажать Вас в постели. Только скажите, и я…

– Нет, нет! – нахмурился прайярец. – Я же спросил, что ты любишь, а не то, что можешь.

Девушка опустила взгляд и пожала плечами.

– Мне нравится служить своему господину, то есть Вам.

Чэтима отчего-то зычно рассмеялся.

– Какой же господин я тебе есть, если ты мне не слуга?

– Меня направили служить к Вам, поэтому Вы мой господин.

Мужчина поморщился, не прекращая жевать, затем кивнул каким-то собственным мыслям и подвинул ближе к Аделине еду.

– Как ты такой сделалась?

– Какой? – не поняла она вопроса.

– Такой, какой не хочешь сама быть. Раньше какой была, хочу слышать я.

– Раньше? – задумалась Аделина, пытаясь вспомнить свою жизнь еще до того, как ее продали в рабство. Эти воспоминания уже успели подернуться мутной пеленой, словно происходили вовсе и не с ней, ведь сейчас девушка имела только ту жизнь, которую ей позволяли.

– Я жила в Иктании.

– А это давно было, расскажи мне все?

– Давно, но не помню, насколько, – она стала разгибать пальцы, помогая себе в счете. – Года три или четыре назад.

Чэтима кивнул, подбадривая ее продолжить.