Антимамочка. Реальное материнство

Став мамой, я начала испытывать чувство вины куда чаще, чем раньше. Прежде оно обрушивалось на меня, когда я, например, говорила подруге, что у телефона заканчивается заряд (хотя на самом деле мне просто не хотелось с ней болтать). Или когда, выпив лишнего, выкладывала собеседнику не то, что думала (или то, что думала, но делиться этим было вовсе не обязательно). Или когда съедала ведерко мороженого, а потом ленилась качать пресс.

Все это было цветочками по сравнению с материнским чувством вины. Иногда мне кажется, что оно разъедает меня изнутри, готовое в любой момент выплеснуться и окатить горячей волной.

Как выяснилось, в этом я тоже не одинока.

С момента публикации первого поста я получила бесчисленное множество сообщений от мам, погрузившихся в пучину самобичевания. «Мне так жаль, что я (не) сделала то-то и то-то», – писали одни. «Как бы я хотела быть такой, как…» – вторили им другие. Обычно я отвечала им: «Не вините себя! Материнство – тяжелый труд. Вы делаете все, что можете, и ваши сомнения говорят о том, что вам не все равно. Дорогие мои, помните, что вы не одни».

А нажав «отправить», чувствовала себя жуткой лицемеркой, потому как сама продолжала есть себя поедом. Мысль о том, что я «делаю все, что могу», ничуть меня не утешала. Мое «все, что могу» определенно не соответствовало принятым (неизвестно кем и когда, но прочно укоренившимся в головах) стандартам материнства. Поэтому я корила себя еще и за то, что уговаривала других быть к себе терпимее, а сама занималась ровно противоположным. Как. Же. Много. Вины.

Когда в прошлом году я размышляла над постом о проблеме материнского самобичевания, то решила заодно записать все, за что я чувствую себя виноватой. Вот мой список, который с годами сильно разросся:

– Я не принимала фолиевую кислоту первые семь недель беременности, потому что не знала, что беременна.

– Мне следовало купить витамины для беременных премиум-класса, а не ограничиваться бюджетными.

– В третьем триместре я пахала на работе до седьмого пота и, наверное, нанесла малышу Генри непоправимый ущерб.

– Я должна была рожать без анестезии. Я накачала своего ребенка наркотиками.

– Я слишком рано свернула грудное вскармливание и не защитила Генри от болезней.

– Я злилась на Генри, когда он все время плакал в первые месяцы. Что за мать станет кричать на плачущего младенца?

– Я поторопилась с выходом на работу. Разве можно добровольно предпочесть карьеру своему малышу?

– Я мало занимаюсь с ним, когда сижу дома. Ему со мной скучно.

– Мне самой скучно, когда я сижу с детьми дома. Я ужасный человек.

– Я слишком много кричу. Мне не хватает терпения.

– Мне кажется, что я «предала» Генри, родив второго ребенка. Теперь он перестал быть для меня Целым Миром.

– Во время второй беременности я вообще забыла про витамины.

– А еще периодически позволяла себе бокал вина, хотя беременным советуют воздержаться от алкоголя. Разумеется, я не напивалась до потери пульса, но если с моим ребенком что-то будет не так, все сразу поймут, в чем причина.

– Я мечтала о девочке, поэтому вторые роды были такими тяжелыми. Я это заслужила.

– Я не водила Джуда ни на какие развивающие занятия. Генри в первый год достался массаж и музыкальная группа. С Джудом я не напрягалась.

– Я слишком много времени провожу в интернете.

– Я редко готовлю полезную еду. Мы едим слишком много полуфабрикатов.

– Генри ест слишком много сладостей, у него испортятся зубы.

– У нас нет красивого сада. Я лишила мальчиков детства, поселив их в городских джунглях.

– Я покупаю обувь в обычных магазинах и тем самым обрекаю сыновей на плоскостопие и прочие проблемы с ногами.

– Я оставила плачущего Генри в яслях, и теперь он знает, что его мама – большая лгунья, ведь я обещала никогда его не бросать.

– Я часто мечтаю, чтобы время с пяти вечера и до момента отхода ко сну просто выпало из моей жизни. Иногда я хочу, чтобы это случилось уже в одиннадцать утра. Я не ценю время, проводимое с детьми.

– Я ни разу не Веселая мама. Я мало пеку, леплю и рисую. Я скучная и унылая.

Когда я взялась перечитывать свой список, он меня, конечно, потряс. Некоторые пункты кажутся до смешного глупыми, и от этого становится совсем грустно.

Конечно, со временем чувство вины частично выветривается. Я уже не казню себя за забытую фолиевую кислоту, анестезию в родах и недолгое ГВ. Что было, то было, этого не изменить. Я также знаю (и свидетельства друзей и семьи тому подтверждение), что Генри действительно очень много плакал. Постоянный плач в буквальном смысле сводил меня с ума. Я не горжусь тем, что однажды сорвалась и закричала: «Да что, мать твою, с тобой не так?!», сама размазывая слезы по лицу. Но в тот нелегкий первый год я гораздо больше времени проводила, прижимая его к себе, баюкая и утешая. Так что отчасти я себя простила.