Антимир

— Тебе-то, "взрослому люду", действительно ничего, а нам с родителями здесь жить, только про твою болезнь перестали нас трепать: родители шизофреника; сестра наркомана, а теперь ты другой повод разговорам предоставил, теперь мы будем семьёй, погрязшей в блуде или что-то в этом роде.

Она встала, подошла к своей сумочке и достала пачку сигарет и зажигалку.

"Юрка в депутаты собрался, а тут такой ляп", — продолжая размышлять, щёлкнула зажигалкой, прикурила, а зажигалку с пачкой снова спрятала в сумочку.

В доме не курили, потому и не любили свободно лежащих предметов, связанных с этим процессом.

"Вот оно что, в политику захотелось", — сделал поспешный вывод Виктор.

Он встал и достал из навесного шкафа хрустальную пепельницу, поставил её на стол рядом с чашкой сестры.

— Так, что Витёк, давай ноги в руки, дуй отсюда и сиди под крылышком Машки, пока тут всё не забудется, а надумаешь приезжать, спросишь моего совета, и только вдвоём с Машей, чтобы все видели, что у тебя есть жена, что ты семейный человек.

Она уселась на своё место и, выпустив струйку дыма, обновила пепельницу, изящно стряхнув туда первый пепел.

— А если я откажусь?

— А если откажешься, то дело будешь иметь с родителями, а ты знаешь, какие у них нравы и взгляды на такие вещи, особенно у отца.

Виктор сразу представил, что может сказать отец, а он может сказать: " Пошёл вон, и знать тебя не хочу!"

Он заёрзал на табуретке и сдался:

— А как я объясню вечером родителям повод такого скоротечного отъезда?

— Вечером? Сейчас же, немедленно на автовокзал и в путь, пока ещё автобусы ходят, и пока слух до Димки Шабанова не дошёл, вот тогда на тормозах уже ничего не спустишь.

Повисла пауза, которую нарушила снова Ольга:

— Родителей беру на себя и сделаю тебе маленькую поблажку, отвезу на вокзал и дам денег на дорогу.

Снова пауза, но уже её мысли он не читает не до этого, у него горит лицо, он вышел из себя и потерял концентрацию. "Вот стерва, стерва, всё уже по полочкам разложила!"

— Я одного не пойму, чего тебе-то не хватает, мужа в депутаты засовываешь? — позабыв об осторожности, озвучил он подслушанную информацию.

Но Ольга не удивилась, посчитав, что возможно мать случайно раскрыла их планы. Она сделала глубокую затяжку и, выпустив струйку дыма в противоположную от своего визави сторону, по-деловому пояснила:

— Мне не хватает стабильности, у бизнеса должна быть своя крыша, нам надоело кормить огромную ораву городских чиновников, коттедж никак не можем достроить, средства уходят на сторону.

Она сделала очередную затяжку и, выкурив лишь полсигареты, стала тушить огонёк о дно пепельницы со словами:

— Ну что, зовём мать?

— Зови, — уже обречённо ответил брат.

— Мам! — протяжно и громко позвала Ольга, — Ты где там? Иди к нам, у нас есть новости.

Но мать не откликнулась, возможно, была в дальней комнате или на лоджии. Тогда сестра встала, одёрнула пиджак и повела руками по бёдрам, словно приглаживая юбку, выглядело это сексуально и эффектно, и пошла за матерью.

"Говорю же стерва, красуется теперь".

У самой двери остановилась, повернулась и попросила Виктора:

— Вить, ты пепельницу убери и окошко шире открой, не любят родители табачный дым.

Он безропотно выполнил просьбу сестры и стал ждать.

Она вернулась не так быстро, но с матерью.

У матери глаза погрустнели, доченька успела и с ней поработать.

— Витенька, это правда? — обратилась она к нему.

— Что мам? — уточнил он на всякий случай, чтобы не попасть впросак, ведь неизвестно чего наговорила матери Ольга.

— Что ты уезжаешь?

— Да мама, так складываются обстоятельства, дела, — неопределённо мотивировал он свой отъезд.

— Какие же у тебя дела? Отдыхал бы.

В этот самый момент в разговор вступила Ольга и, помогая братцу, пояснила ситуацию про дела:

— Отдохнул он уже и за границей хорошо, неучем, без образования негоже оставаться. Пусть едет, в университет сходит, узнает, как быть с дипломом, возможно, справка от лечащего врача понадобится о здоровье, работу подыщет, вообще хлопот невпроворот.

— Так как же и с отцом не обсудили, — искала мать предлог уговорить сына остаться.

— Вот сейчас заедем к нему на работу, обсудим и попрощаемся заодно, — не выпускала инициативу из своих рук Ольга, — иди, собирайся, автобусы не весь день отправляются, можно и опоздать.

— Да как же он там один будет, Маша-то ещё в деревне, — продолжала ахать мать.

— Насколько мне известно, Маша сегодня уже будет на месте, — говорила за брата сестра, а чтобы быть убедительней, обратилась к нему, — ведь так?

— Да, сегодня вечером, — подтвердил он и пошёл в комнату с намерением собирать вещи.

"Хотя, что мне собирать-то, ничего и не раскладывал".

— В дорожку бутербродов нужно наделать, — засуетилась мать.

— Мать он только покушал, до вечера не проголодается, а захочет перекусить, купит что-нибудь на вокзале, — остудила её пыл дочь.