Антипиранья

– Да тебя, касатик, никак укачало? Ничего, сейчас на свежем воздухе пройдет. А то поехали со мной. Есть у меня на примете одна молодушка! Ей только за пятьдесят перевалило. Так такая заводная! И самогоночкой своей угостит, и спать уложит.

Егор уныло вздохнул и, заметив разъяренный взгляд Дениса, еле выговорил заплетающимся языком:

– Первым делом самолеты, а молодухи подождут!

– Молодец! – Матвей Иванович пустил слезу. – Уважаю! Идти сам сможешь?

– Все пучком! Еще как смогу!

Егор оттолкнул заботливые руки дедушки и прицелился в раздвоившиеся в глазах двери автобуса. Чеканным строевым шагом он направился к выходу и уверенно шагнул в пустоту. Нога повисла в воздухе, затем, не почувствовав опоры, Егор взмахнул руками и растянулся рядом с дверью, упав лицом в песок. Через секунду он уже храпел.

Денис растерянным взглядом проводил автобус с Матвеем Ивановичем, высовывавшимся в окно, затем подергал Егора за ногу. Отсутствие каких-либо рефлексов говорило о том, что дарвиновское определение «человек прямоходящий» – сейчас это не про Егора. Тогда, взвалив его на плечо и намотав поводок Цезаря на руку, Денис медленно побрел в сторону моря, в обход базы. Побережье заросло соснами и кустарником до тонкой полоски песка у воды. Денис скрылся от посторонних глаз, бросил Егора в тени сосен, привязал к его ноге Цезаря и пошел на разведку.

Сердце защемило от вида знакомых до боли тротуаров с выбеленными бордюрами. Денис никогда не обращал внимания на красный щит, врытый у забора и утверждавший, что «спорт и ратный труд – рядом идут!». Теперь он ему показался таким родным и милым. А бараки, наоборот, из-за забора выглядели неказистыми, осевшими в землю. Людей на территории было мало. После расформирования их отряда базу стали использовать гораздо реже. Сюда приезжали потренироваться флотские водолазы, корабельные механики привозили на проверку подводное снаряжение. Раньше занятия здесь проходили в несколько смен и строго по расписанию. Теперь ничего не нарушало тишину ранее шумной и кипевшей работой военной базы.

Денис отогнал накатившую ностальгию, спрятался под кустом и наблюдал за действиями часовых. Караул нес службу точно так, как и прежде. Развод по постам каждые два часа. Заряжание-разряжание автоматов в уголке, огражденном пулеулавливателями. В окне помещения КПП он увидел фуражку дежурного. Все как обычно. Ни на одну вышку меньше не стало. Но главное в том, что, пока его здесь не было, никто не посягнул на речушку, не попытался в очередной раз ее перегородить.

Денис удовлетворенно кивнул и пополз назад, к Егору. Ему показался обнадеживающим тот факт, что под куст он уложил Егора лицом вверх. Теперь же тот перевернулся на живот и что-то бессвязно мычал во сне. Приближался вечер, а операция была назначена на темную ночь. Оставалась надежда, что Егор еще проспится и сможет выполнить возложенную на него задачу. Время было, и Денис, растянувшись рядом, смотрел на облака, плывущие в небе. То ли сопение на ухо разомлевшего Цезаря на него так подействовало, то ли раны дали о себе знать, но, не заметив как, он уснул, провалившись в черноту, лишенную сновидений и кошмаров.

Проснулся он оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо. Денис рывком вскочил и схватил склонившегося Егора за руку.

– Где пиво? Я помню, мне дед на дорожку банку давал. Дай выпить, горло пересохло.

– Перебьешься.

– Тогда, может, кофе?

– Воды из лужи.

– Согласен. Но пиво было бы лучше. Где банка? Денис, не издевайся, дай попить. Если бы ты знал, как мне тошно!

– Я его в ручей положил, чтоб остыло. Но ты его получишь, только когда сделаем дело.

– В ручей! – С вожделением прошептал Егор. – Холодное! Так давай быстрей делать твое дело, и верни мне банку.

Денис оценил сгустившиеся сумерки. Время белых питерских ночей уже прошло, но все равно стоило еще подождать максимальной темноты.

– Еще час.

– Час?! Да за час я сдохну! Денис, хотя бы покажи, где она лежит. А то тебя твои братья застрелят, а я так и буду мучиться до открытия магазина.

Денис хмыкнул и махнул рукой в сторону соседнего куста:

– Там. Но не вздумай прикасаться к ней, пока я не вернусь! Смотри, Егор, если из-за тебя меня пристрелит часовой, то я к тебе буду по ночам являться. Дай мне слово, что, пока я не вернусь, ты в ее сторону даже смотреть не будешь! Это тебе будет стимул. А то ты ее сейчас высосешь и опять упадешь спать.

– Слово так слово! – Егор схватил холодную банку и приложил к щеке. – Денис, а чего тянуть? Пошли уже. Чего мне делать-то надо?

Денис взглянул на еле различимые черные макушки сосен и решил, что, пожалуй, можно не ждать, а начинать.

– Пошли! – Он встал и повел Егора к тихо плещущемуся рядом морю. – Запомни! Я уплываю, а ты потихоньку травишь за мной веревку. Понял? Отпускаешь веревку, а не ложишься спать дальше!

– Ясно. Ну чего ты меня за идиота держишь?

– Как почувствуешь, что я три раза дернул, тяни изо всех сил! Понял?

– Понял. Плыви уже, а то пиво греется.