Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Для Саса психическое заболевание – это метафора сродни поэтической, поэтому представляется как результат полета фантазии: «…Перо психиатра называет некоторых (плохих) людей безумными точно так же, как перо священника называет некоторых хороших людей святыми. … И психическая болезнь, и святость – фикции, т. е. продукты фантазии. Одно произведено властным риторическим актом проклятия, другое – властным риторическим актом благословения»[489]. В своих более поздних работах он говорит о психическом заболевании как о флогистоне психиатрии. Подобно флогистону, психическое заболевание рассматривается как материальная и реально существующая субстанция, более того, как основной принцип, основная сила психиатрии, но, как и флогистон, это лишь несуществующая вещь[490].

Модель болезни, которую позаимствовали психиатры, – это, по Сасу, модель болезни конца XIX в., которая была основана на опыте работы с туберкулезом, сифилисом и брюшным тифом. Подобные представления приводят к тому, что проблемы человеческой жизни отождествляются с болезнями тела, признаются душевными заболеваниями, переживающие их индивиды преследуются, изолируются, им предписывается специфическое лечение. Для Саса психическое заболевание – все что угодно, только не болезнь. Она – способ бороться с маргинальностью, фикция, метафора и предлог для хорошей продажи лекарств.

Миф психического заболевания – миф истерии и шизофрении – имеет лишь стратегическое значение, оправдывая недобровольное заточение признанных шизофрениками или истеричками людей. Поэтому Сас задается целью деструкции концепции психического заболевания, а также деструктивного анализа психиатрии как «псевдомедицинской инстанции». Но, по его убеждению, это только один из этапов работы. Деструкция необходима для того, чтобы построить новую науку о человеке, основанную на системной теории индивидуальности. Сас отмечает: «Хотя мощное институциональное давление придает значительный вес традиции сохранять психиатрические проблемы в концептуальном лоне медицины, научный вызов здесь, похоже, налицо. Задача состоит в том, чтобы дать новое определение проблемы душевной болезни, дабы ее можно было решать в рамках общей категории науки о человеке»[491]. Что ж, цель не новая ни в психиатрии, ни в философии: цель в духе экзистенциально-феноменологической психиатрии, которой задавались все антипсихиатры.

Сас движется от критики к новой теории, т. е. сначала разрушает старое, а затем пытается возвести фундамент нового здания. В основе психиатрии как науки, на взгляд Саса, лежит субстантивное определение ее через предмет исследования. Такая стратегия определения науки превращает психиатрию в псевдонауку и сближает ее с алхимией и астрологией. Психиатрия определяется как наука, исследующая и вылечивающая психические заболевания. Точно так же описывается, по его мнению, и астрология: это изучение влияния небесных тел на судьбу и поведение человека. За бортом здесь, как и во всех псевдонаучных определениях, оказываются методики наблюдений и умозаключения. Их обсуждение отбрасывали алхимики и астрологи, теперь их примеру следуют психиатры.

Сас в качестве изначального посыла критики избирает позитивистскую критику науки и принципов умозаключения. Поэтому не зря в качестве эпиграфа к введению в работу он избирает высказывание Поппера. Закон для психиатрии, по Сасу, – мышление в контексте субстантивов, поскольку именно субстантивами и ничем более являются психиатрические концепты и понятия: невроз, болезнь, лечение.

При этом в психиатрии имеет место ярко выраженное расхождение между тем, что делают психиатры, и тем, что они делают по их собственным словам. Большинство психиатров и психотерапевтов называют себя врачами, психологами, психопатологами, биологами, но в реальности они делают совершенно другое: вступают в коммуникацию и анализируют ее. Сас подчеркивает: «Конечно же, их деятельность – это общение с пациентами посредством языка, невербальных знаков и определенных правил. Затем они посредством словесных символов анализируют коммуникативные взаимодействия, которые они наблюдают и в которых сами участвуют. … Психиатрия, используя методы коммуникативного анализа, имеет много общего с науками, занимающимися изучением языка и коммуникативного поведения. Несмотря на эту связь между психиатрией и такими дисциплинами как символическая логика, семиотика и социология, проблемы душевного здоровья продолжают ограничивать традиционными рамками медицины»[492].