Антироссийские исторические мифы

Один из основоположников русского неоязычества, создавший еще в 1986 г. «Общество волхвов», В. Н. Безверхий писал: «От Нестора до наших дней замалчивается то, что борьба между ведизмом и христианским мировоззрением была весьма продолжительной, и если из всех форм христианства русское православие и стало наиболее облагороженным, то заслуга в этом принадлежит прежде всего благотворительным традициям духа нашего древнего мировоззрения ведизма… История показала, что ни почти тысячелетняя византийская „отчистка“, ни последовавшее за этим тысячелетнее омовение православия на Руси, несмотря на все попытки и отдельные удачи по облагораживанию и отмыванию христианства, достигнуть успеха не смогли»[44].

В неоязыческой литературе принято считать, что христианская фальсификация истории заключается в ее урезании, в изъятии из рассмотрения многовекового прошлого ведической Руси. Но неоязыческая версия представляет собой такое же изъятие из отечественной истории тысячелетнего опыта христианской Руси – России (достижения которой в политике и культуре, в отличие от языческого правремени, зафиксированы в многочисленных источниках, традициях и практиках). Национальность – явление не статическое. Национальная традиция формируется под влиянием комплекса обстоятельств и инноваций. Представляя собой изначально чужеродное заимствование, христианство со временем стало идентифицироваться с русской национальной ментальностью. Термины «Русь» и «православие» составляют в народном восприятии единый синонимический ряд.

Что представляла бы собой реализация языческой альтернативы, свидетельствует опыт национал-социалистской Германии, идеология которой основывалась на исторических изысканиях, аналогичных разработкам современных российских неоязычников.

Сейчас тиражи публикаций о арийско-языческой Руси исчисляются десятками тысяч экземпляров. В чем природа такой активности – в востребованности сенсационной тематики населением или в акцентированной поддержке заинтересованных сторон? Вероятно, имеют место оба фактора.

4. Миф о периферийности Византии

Россия, позиционируясь в качестве восприемницы Византии, претендовала, соответственно, и на свое первенствующее положение в христианском мире. В противоборстве с этим позиционированием формируется направление в историографии, которое можно условно определить как антивизантийское. Суть этого направления – очернить византийскую историю, представить Византию (а соответственно и Россию) периферийным государством средневекового мира и таким образом отвергнуть все претензии России на особую мировую миссию.

За превратившейся в бренд полемикой славянофилов и западников оказался скрыт другой, возможно, более принципиальный спор «византинистов» и «антивизантинистов». Победили в итоге противники византийского государственного наследия. За понятием «византинизм» закрепилось негативно-нарицательное значение. Византия приобрела исключительно отрицательную маркировку.

Осмысление византийской истории сыграло принципиальную роль не только в формировании русского национального самосознания, но и в цивилизационном самоопределении народов Западной Европы. Но если в первом случае имела место идея преемственности в отношении Византии, то во втором – определенно негативного, переходящего в ксенофобию восприятия. Можно даже говорить о латентном византийском комплексе западноевропейцев. В основе этого комплекса – вопрос о «первородстве». Запад в раннее Средневековье являлся по отношению к Византии культурной периферией. Для современного западноцентристского миропонимания это звучит как вызов.

Государство, традиционно именуемое как Византия, в действительности называлось Римской империей. Именно это название пытались и пытаются всячески завуалировать сторонники западноцентризма. Римская империя, согласно христианской историософии, будет мировым царством, последним в истории, непосредственно предшествующим установлению Царствия Божия. Запад ревновал к «империи Ромеев», сам примеряя на себя облачение мировой державы.

Название «Византия» имеет западноевропейское происхождение. Это, как известно, производная от Виза́нтия – греческого провинциального города, переименованного по воле императора Константина в Константинополь. Распространение на всю империю данного обозначения должно было подчеркнуть его провинциализм, периферийность. Русские (почувствуйте разницу!) именовали имперскую столицу не Виза́нтием и даже не Константинополем, а Царьградом.

Исторически некорректным является также использование наименования Восточно-Римская империя. Мировая империя не может быть ни восточной, ни западной, она существует в единственном числе. Именно Римской империей (без каких-либо географических локализаций) именовалась держава константинопольских басилевсов. В период расцвета при Юстиниане I византийское государство распространило свою власть на всю прежнюю римскую ойкумену, превратив Средиземное море в море внутреннее.