Антислова и вещи. Футурология гуманитарных наук

Антиязык числа. Антиязыковая граница бытия означает такое положение вещей, согласно которому вещи не могут быть поименованы в соответствии с их аутентичным статусом, то есть на основании различительного признака, полагаемого в основу (аутентичной) номинации. То, что не может быть поименовано несобственным способом, представляет собой особый класс антислов (солипсизмологизмы), чем – то напоминающий индивидуальный язык в трактовке Витгенштейна или натуральный солипсический язык, недешифрабельный par excellence. Антиязыковая философия даёт пример философского (анти)языка, благодаря которому имя вещи не изменяет самой вещи, являясь не семиотическим знаком, а аффицирующим лейблом в виде антислова, которое называет вещь неконтекстуальным образом, то есть в режиме синхронизации с константой «изначального опоздания», равной отсутствию прерывности между интенциональными актами (другими словами, на период небытия–бремени (пространственно–временное соответствие)). Несмотря на то, что помимо классического принципа «изначального опоздания» существует сугубо интенциональное «изначальное опоздание», выражающееся в отсутствии прерывности (наличии непрерывности) между интенциями, то есть тем, что перечисляет интенциональные акты, не увязая в бесконечной делимости времени (по Сартру), последнее обстоятельство содержит в себе следы отсутствия прерывности (наличия непрерывности) между интенциями, подтверждаемое категорией дискретности интенций в потоке сознания, которые не образуют дыр в бытии именно потому, что компенсируются присутствием «изначального опоздания» как априорной формы номинации. Таким образом, принцип «изначального опоздания» указывает на то, что существование отсрочки между референтом и означаемым и означаемым и означающим конституирует язык бытия как семиотическую панацею. Наличие непрерывности между интенциями означает проблематизацию небытия в качестве антиязыковой номинации, а также присутствие дискретности в потоке непрерывности. Если интенциональный поток как непрерывность синхронизован с дискретностью референтов интенций, то закономерен вопрос о том, каков механизм дискретизации внутри континуальности сознания: вещи, поименованные вопреки принципу «изначального опоздания», являются солипсично–семиотическими, находящими своё единственное пристанище в антиязыке. Антиязыковое философствование призвано размышлению над вещами, названными своими именами (антисловами): не столько на основании аутентики, сколько посредством антиязыка – спонтанных автодескрипций). Слова, обозначающие слова, которые являются названиями референтов, чья номинация зависит от соответствующего контекста – наиболее благоприятного момента для номинации, который предопределяет судьбу референта, – контекстологизмы. Антиязыковая философия понимает вещь как номинацию от начала и до конца существования вещи, то есть в качестве (авто) номинации, синхронной постоянному изменению субстрата вещи. Если вещь не может быть лишена неноминабельности (в том числе невоантиязыковлённости), то она должна быть исключена из рассмотрения антиязыкового топоса в пользу его достаточного основания, находящего выражение в эзотерике числа.