Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

Не новым для немцев был и культ армии, культ “воина” — который подкреплялся культом силы Ницше. Кстати, в современных российских учебниках его начали упоминать в числе выдающихся философов и мыслителей. И доказывать, будто в трудах Ницше не было ничего плохого и опасного, они, дескать, представляли лишь протест против существующей “ханжеской морали”. Что ж, сам Ницше и впрямь был утонченным, слабым человеком, психически ненормальным и умершим довольно молодым — в психиатрической лечебнице он любил разглядывать цветы, а потом мять их и обрывать лепестки. А его работы были протестом не против “ханжеской”, а против христианской морали. Они анти-христианские. Воспевали жестокость, волю к власти. Добей упавшего. Отвергни мольбу о пощаде. “Война и смелость творит больше великих дел, чем любовь к ближнему”. “Идя к женщине, возьми плеть”. Идеал — “белокурая бестия”. Идеал анти-христианский. Бестия — зверь. Антихрист.

Работы Ницше были весьма популярны в Германии еще в Первую мировую, книгу “Так говорил Заратустра” частенько находили в офицерских сумках и солдатских ранцах. И наверное, закономерно, что немцы еще в ту войну отметились страшными жестокостями, массовыми расстрелами мирных жителей в Польше, Бельгии, Франции, сожжением городов… Культ силы был впитан и нацизмом. Причем для себя руководители государства, опять же, допускали исключения. Довольно трудно соотнести с “культом воина” наркоманию Геринга, алкоголизм Лея и Кальтенбруннера, гомосексуализм Функа и Шираха, пристрастия “бабельсбергского бычка” Геббельса, считавшего всех германских актрис своим “стадом”? Но дело было не в этом, а в принципе.

В истоках официальной идеологии лежали и оккультные теории “Льда и пламени”, “полой земли”, “четырех лун” и пр. [137] Нацизм все эти учения сплавил воедино и довел до абсолюта. Он не являлся политическим или националистическим движением. Он претендовал на гораздо большее. Геринг указывал: “Неправда, что нацизм создает новую религию. Он и есть новая религия”. Эта религия была неоязыческой. Отсюда и символика нацизма: свастика — древний арийский знак огня, а свастика в круге — жертвенник. Сам Гитлер верил, что его “ведет провидение”, что он получает свои силы и идеи “из Валгаллы”, из потустороннего мира [146].

Созданием новой “арийской церкви” занимался Гиммлер [81]. Основой для нее должны были стать силы СС. Они являлись не только как вооруженными отрядами партии. В СС вступали чиновники, деятели науки, культуры, промышленники, финансисты, аристократы, которые никогда не входили в охранные, боевые и карательные структуры [50]. Детище Гиммлера подразумевалось неким рыцарским орденом, воинским и одновременно мистическим, наподобие тамплиеров. Для СС разрабатывались особые ритуалы, символы, внутренние законы. “Духовным центром” ордена был выбран старинный замок в Кведлинбурге, тут производились посвящения неофитов, магические обряды. Гиммлер верил, что он общается с духами мертвых, специально уединялся для этого в подвале замка.

Под эгидой Гиммлера было создано общество “Аненэрбе” (“Наследие предков”), осуществлявшие как научные, так и оккультные изыскания. Разрабатывались соответствующие проекты вроде экспедиций по поискам Шабмалы и т. д — словом, занялись делами, которые не удалось довершить расстрелянному Бокию. Со временем система “Аненэрбе” размахнулась до 50 институтов и исследовательских центров. Ордену СС принадлежали и концлагеря. Для них, между прочим, выбирались вовсе не случайные, а особые “магические” места. Специалистами-оккультистами высчитывалось, где массированные выбросы энергии человеческих страданий не нанесут вреда рейху и германскому народу, а, напротив, пойдут на пользу. Современными исследователями установлено, что лагеря смерти по сути становились местами человеческих жертвоприношений [137]. Не случайным было лишение заключенных имен, замена их номерами. Не случайна процедура сжигания трупов — как положено при жертвоприношениях.

И тот же Гиммлер 7 октября 1939 г. декретом Гитлера, Геринга и Кейтеля был назначен “комиссаром Рейха по утверждению германской расы”. Ему предоставлялся выбор средств и полная свобода действий. Первая его директива на новом посту гласила: “Наш долг состоит не в том, чтобы германизировать Восток в старом значении этого слова, то есть преподавать тамошнему народу немецкий язык и германское право, а в том, чтобы обеспечить заселение Востока только чистокровными германскими народами”[50].