Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

Но у России территориальных претензий к соседям не было. Делить с немцами ей было абсолютно нечего. Дальнейшего расширения территории ей не требовалось, а мирное строительство сулило гораздо большие выгоды, чем война. Существовало родство (и определенные симпатии) между монархами двух стран. И они неоднократно предпринимали попытки к сближению и нормализации отношений. В 1905 г. на встрече в Бьерке, в 1910 г. на встрече в Потсдаме. Однако в окружении обоих монархов имелись “советники”, каждый раз блокировавшие такие попытки и сводившие их на нет. Нашу страну усиленно втягивали в антигерманский лагерь. Англия, еще недавно величавшая Россию “страной кнута, погромов и казненных революционеров”, называвшая царя за смертные приговоры террористам “обыкновенным убийцей”, руки которого “обагрены кровью тысяч лучших его подданных”, сменила вдруг гнев на милость, согласилась видеть в русских не исконных соперников, а друзей и союзников, пошла на разграничение сфер влияния в Иране, Тибете, начались визиты на высшем уровне. Французские банкиры, забыв об аналогичной антироссийской истерии, не скупились на военные займы Петербургу.

Зато истерия раздувалась теперь в Германии. Возникали и пропагандировались грандиозные планы “Великой Германии”, включая значительную часть Европы, а также и Прибалтику, Польшу, Украину, Кавказ, Крым — которые следовало отобрать у России. Насаждалась идеология пангерманизма, уже тогда появились теории “превосходства германской расы” [51, 196]. Начальник генштаба Мольтке писал:“Европейская война разразится рано или поздно, и это будет война между тевтонами и славянами”. Германский идеолог Бернгарди поучал: “Мы организуем великое насильственное выселение низших народов”. Ему вторил другой официальный идеолог, Рорбах: “Русское колоссальное государство со 170 миллионами населения должно вообще подвергнуться разделу в интересах европейской безопасности”. Подобные идеи увлекали и самого Вильгельма, неуравновешенного и обуянного комплексами.

Что ж, для кайзера, для его воинственных генералов, для милитаризованных и возбужденных лозунгами “места под солнцем” и “крови и железа” германских обывателей это и впрямь было заманчиво. Победить, завоевать, создать мировую сверхдержаву. Но финансировали подобную пропаганду, ясное дело, не обыватели. Финансировали банкиры и промышленники, которым война сулила не “кровь и железо”, а сверхприбыли. Банкиры, связанные со своими британскими, французскими, американскими собратьями. На их деньги функционировали и раскручивали военную агитацию многочисленные соответствующие организации: “Пангерманский союз”, “Военный союз”, “Немецкое колониальное товарищество”, “Флотское товарищество”, “Морская лига”, “Союз обороны”,“Югендвер”, “Юнгдойчланд бунд” и т. п. Банкиры и промышленники обеспечивали бешеное наращивание вооружений — оно осуществлялось в таких масштабах, что Германия к 1914 г. оказалась загнана в настоящий “финансовый тупик”. Она уже не могла не воевать! Иначе она обрушилась бы в грандиозный финансовый кризис [51].

К войне готовились не только армия и флот, готовились к ней и германские спецслужбы. И интересен факт, что одним из их руководителей стал крупнейший из немецких финансистов, гамбургский банкир Макс Варбург. Он курировал деятельность “Комми-ферейна”, профессионального объединения немецких приказчиков и коммивояжеров в разных странах. Для них специалистами военного министерства была разработана форма отчетов, которые они обязаны были регулярно посылать в правление союза. И отчеты превратились в полноценные разведдонесения. Циркулярами генштаба № 2348 от 7 апреля 1908 г. и № 2348-бис от 22 июня 1913 г. в представительства разведки были превращены филиалы немецких фирм в России, в состав их сотрудников направлялись профессиональные шпионы [129]. Заранее создавались и каналы будущего финансирования подрывной работы. Для этого в 1912 г. под эгидой Макса Варбурга в Стокгольме был образован “Ниа-банк” Олафа Ашберга.

По-своему готовились к войне и в США. В этой стране из-за постоянной нехватки финансов для развития национальной промышленности действовал закон, запрещавший вывоз американских капиталов за рубеж. В 1913 г. Вильсон и Хаус добились его отмены. И сумели провести закон о создании Федеральной Резервной Системы (ФРС) — по функциям соответствующей нашему Центробанку, имеющей право печатать доллары, но она является не государственной структурой, а “кольцом” частных банков и независима в своих решениях от правительства. Что ни говори, а факт многозначительный. Генштабисты Германии, Австро-Венгрии, России, Франции, Англии, каждые по-своему, планировали короткую победонсную войну, в одну кампанию. А воротилы США, выходит, уже предвидели, что война будет тяжелой, затяжной. Предвидели и готовились наживаться на займах и поставках сражающимся сторонам. Не менее важным представляется и другой факт. Вице-президентом ФРС стал Пол Варбург. Компаньон Шиффа из фирмы “Кун и Лоеб” и родной брат германского Макса Варбурга.