Антисоветская блокада и ее крушение

Первым поспешило воспользоваться разрешением Великобритании эстонское буржуазное правительство, которое после провала осенью 1919 г. второго наступления Юденича на Петроград окончательно убедилось в необходимости прийти к мирному соглашению с Советской Россией. Переговоры открылись в Юрьеве (Тарту) 5 декабря 1919 г. и завершились подписанием мирного договора 2 февраля 1920 г.^{356} Таким образом, сам факт начавшихся переговоров уже к концу 1919 г. поставил под вопрос возможность дальнейшего осуществления политики полной военно-экономической блокады Советской России.

Советское правительство предприняло также некоторые меры воздействия на деловой мир и правящие круги Германии и добилось известного успеха. Выполнение этих задач связывалось главным образом с миссией В. Л. Коппа.

В. Л. Копп появился в Германии, по всей вероятности, летом или ранней осенью 1919 г. и длительное время проживал там как частное лицо. Для германских властей, однако, не могло составлять тайны, что человек, который был советником посольства РСФСР в Германии в 1918 г., выполняет поручения своего правительства. Это подтверждает и то обстоятельство, что сразу по приезде В. Л. Копп вошел в контакт с представителями правительства и обсуждал с ними вопросы организации почтовых сношений под флагом частного предприятия и возобновления «торговых сношений пока (до ратификации мирного договора) опять-таки под флагом частного предприятия».^{357} Смысл деятельности В. Л. Коппа в Германии и первый итог его переговоров с правительством лучше всего раскрывается в его докладе из Берлина 14 октября 1919 г., адресованном В. И. Ленину, Л. Б. Красину, Г. В, Чичерину. «В борьбе за прорыв блокады, — писал Копп, — к чему сводится в существе своем моя деятельность (курсив мой. — В. Ш.), мы имеем перед собой в Германии следующую ситуацию. Правительство и в своих заявлениях мне, и в своих официальных заявлениях считает возобновление торговых сношений с Советской Россией принципиально желательным. Но страх перед гневом Антанты, с одной стороны, боязнь большевистской заразы — с другой — парализует настолько его волю, что ожидать какой-либо активности с его стороны в этом вопросе совершенно безнадежно. Оно находит, что сделало достаточно, если разрешило под флагом частного предприятия организовать воздушную почту, позволило тому же частному предприятию отправить в Петроград небольшой пароход с товарами под шведским флагом и сняло — для финансирования этих предприятий — арест с депозита, находящегося в банкирской конторе Мендельсона. В будущем, если положение вещей не изменится радикально, оно будет придерживаться той же пассивной политики и после ратификации мирного договора. Два фактора будут, однако, в состоянии — при неизменности общей ситуации — влиять на него в сторону сближения о нами в области экономики. Это улучшение нашего военного положения и ропот германских промышленников».^{358}

В. Л. Копп попытался всемерно использовать эти факторы. Он вступил в контакт со многими представителями экспортных отраслей промышленности и связанными с ними банковскими и торговыми кругами, настроенными в пользу экономического сближения с Советской Россией с целью заинтересовать их этой перспективой и в то же время попытаться организовать торговлю с РСФСР. И хотя практическая организация товарообмена в условиях блокады не имела сколько-нибудь осязаемого результата, в целом миссия В. Л. Коппа способствовала активизации торгово-промышленных кругов Германии, выступавших за возобновление экономических сношений с РСФСР, и тем самым усиливала их воздействие на политику правительства в «русском вопросе».^{359} А это обстоятельство в свою очередь способствовало подрыву единства политики военно-экономической блокады, проводившейся против Советского государства странами Запада.

Наконец, ликвидация этой политики в ее открытой и полной форме тесно связана с еще одной внешнеполитической акцией Советского правительства — миссией М. М. Литвинова, который начал 25 ноября 1919 г. переговоры в Копенгагене с английским представителем О’Грэди об обмене военнопленными и гражданскими лицами обеих стран. Его поездка за границу стала готовиться еще в сентябре 1919 г., и уже тогда предполагалось, что ее задачи не должны ограничиваться рамками переговоров об обмене пленными. Вопрос о составе делегации рассматривался на заседании Политбюро ЦК 26 сентября и 7 октября 1919 г.^{360}