Антициклон

На другой день Янчев выехал поездом в Софию. А оттуда — в Бургас. Только в дороге он почувствовал, как сильно соскучился по морю, по родным местам, по маме и сестренке Лине. От Бургаса до Созопола Никола доехал на попутном грузовике, а дальше шел пешком. Шел той же извилистой тропинкой, по которой год назад явился домой его отец, бежавший из немецкого концлагеря. Отца предал бывший его товарищ детства, разбогатевший на скупке и перепродаже рыбы. Когда к их дому подъехала машина с жандармами, отец, а следом за ним и Никола, выскочили через окно сада и бросились в кукурузу. В них стреляли из пистолетов. Но они ушли в лес. Жандармы весь день разыскивали их по лесу. А вечером из Бургаса привезли собаку-ищейку и Николу с отцом, обессиленных и голодных, окружили у озерца в зарослях тростника.

Отца немецкий военный суд приговорил к расстрелу.

Сын с отцом сидели в разных камерах. Когда рано утром отца повели на расстрел, офицер-эсэсовец сказал начальнику тюрьмы:

— Приведите этого щенка. Пусть посмотрит и запомнит на всю жизнь, как мы поступаем с врагами рейха.

Офицер не ошибся, Никола запомнил это на всю жизнь. Больше того, он теперь знал, кто предал отца у них в поселке. И он ему этого не простит...

Чем ближе был дом, тем быстрей шагал Никола. Перед садом, так же, как год назад, росла кукуруза; вернее, торчали растрепанные кукурузные стебли — початки были собраны.

«Надо помочь маме срезать их на корм козе и на топку», — подумал он, подходя к дому.

Приезд его был неожиданным. Увидав Николу, мать обрадовалась и испугалась. После расстрела отца она теперь всего боялась. Но когда он сказал ей, что приехал на два дня в отпуск — успокоилась.

Сестра Лина все эти два дня ни на шаг не отходила от брата. За этот год Лина заметно вытянулась, похудела и из хохотушки превратилась в серьезную и настороженно-замкнутую девочку-подростка. Подруг у нее почти не было. После того как в поселке стало известно, что ее отец арестован и расстрелян как «враг великой Болгарии», многие бывшие подруги стали избегать Лину, а с другими она перестала водиться сама.

— Наш баркас и сети конфисковала полиция, — сообщила Николе Лина. — Сказали, что если ты даже вернешься домой, все равно тебе не разрешат иметь собственную лодку и сети. Такой приказ из Бургаса, из немецкой комендатуры... Хорошо, что нас еще дядя Янгулов не забывает, — добавила она. — И иногда приносит нам с мамой немного свежей хамсы и ставридки. И денег не берет...

— Янгулов! — вскрикнул Никола и подскочил со стула как ужаленный. — И вы берете у этого иуды подачки? Это он заявил на папу в жандармерию.

— Не может быть, — осекшимся голосом произнесла Лина и широко раскрыла глаза от удивления. — А я ему уже сказала, что ты приехал. Может, все же это не он сделал?..

— Он иуда! Наши товарищи установили точно. Даже сняли копию с его доноса.

— Кто это «наши товарищи»?

— Это тебя не касается, — оборвал ее Никола, разозлившись, что сболтнул лишнего.

Лина не обиделась на брата. Теперь ей стало ясно, почему Янгулов заискивает перед ее матерью, приносит им эту дрянную рыбешку, подолгу сидит у них дома, расспрашивая о папе и его друзьях, все время напоминая, какими они большими друзьями были с папой.

— Я убью его, Никола, — заявила она и твердо посмотрела в глаза брату.

— Это не девчоночье дело. Я посчитаюсь с Янгуловым сам, — строго предупредил ее Никола. Он уже жалел, что сказал сестре о предательстве Янгулова. «Чего доброго, она и действительно рискнет убить Янгулова, — подумал с опаской Никола. — Какая-то она стала совсем не та, что раньше»...

В назначенное время Янчев встретился у Зеленой скалы с двумя партизанами с Мургаши. Это были Петко и Анатас — бывшие рыбаки, большие друзья отца Николы. Никола хорошо знал их с самого раннего детства.

— Держи, на всякий случай, — сказал Петко и протянул Николе пистолет. — Стрелять, конечно, только в крайнем случае. А это фонарик. Услышишь гул мотора катера, посигналишь: три коротких и один длинный. И запомни еще... — Тут Петко остановился, видимо подбирая слова. — Возможно, один из тех людей, что сойдут с катера, покажется тебе знакомым... Так запомни, звать его товарищ Митё. Понял? Товарищ Митё и больше никакого другого имени. Мы с Анатасом будем их ждать здесь. Потому что неизвестно, где они смогут высадиться, — слышишь, как абаза разыгрывается. — И он кивнул в сторону гудящего морского прибоя. — Это место явки товарищу Митё известно.

Утром, оставив Петко и Анатаса у Зеленой скалы, Никола пошел к морю, к месту предполагаемой высадки приезжающих. Кто и откуда эти люди, Янчев не знал. Да он и не допытывался об этом. Его задача встретить товарищей и помочь им добраться до Зеленой скалы. Затем взять у приехавших какой-то пакет и с первым же утренним поездом выехать из Бургаса в Софию.

Побережье было знакомо Николе до мельчайших подробностей. За этот год, что жил он вдали от дома, тут мало что изменилось. И все же он хорошо обследовал берег, побывал на островке и даже искупался в море, хотя было далеко не жарко и небо с утра хмурилось.