Антиваксеры, или День вакцинации

Андрей Николаевич Бабушкин всегда считал себя человеком, совершенно равнодушным к славе и популярности. И до недавнего времени это было абсолютной правдой. Он прожил свою жизнь спокойно, размеренно, без взлетов и падений, без каких-либо успехов, но и без глубоких потрясений. Бабушкин всегда был замкнутым и нелюдимым человеком, никого не пускающим в свою душу. Это казалось очень странным, ведь профессия корреспондента городской газеты подразумевала постоянное общение с большим количеством разных людей, и необходимость все время быть на виду. Однако Андрей Николаевич давно сумел выстроить в себе две взаимоисключающие, но тем не менее спокойно уживающиеся друг с другом личности.

Первая предназначалась для окружения Андрея Николаевича. Легкая, веселая, компанейская, и умеющая найти подход к любому человеку, что в профессии Бабушкина являлось необходимым, только эта личность и была известна окружающим. А вот вторая натура Андрея Николаевича, не парадная, а настоящая, была совершенно другой – холодной, замкнутой, нелюдимой и полностью самодостаточной. Бабушкин искренне удивлялся, когда его вдруг начинали жалеть, такого бедного и несчастного, одинокого человека. А он совершенно не понимал, зачем для счастья нужен еще кто-то рядом, ведь чтобы чувствовать себя счастливым, ему никогда не требовался другой человек. Именно поэтому Андрей Николаевич не был женат, да и друзей практически не имел. Кроме Вилена Егоровича Смирнитского.

Они познакомились много лет назад, на почве общей любви к истории родного города, и со временем подружились. Изредка друзья встречались, пили вместе пиво, обсуждали разные исторические факты из жизни Шахтинска, и такой ни к чему не обязывающий формат их дружбы устраивал обоих. Даже Пандемия, в результате которой они оказались в противоборствующих лагерях, ничего в их отношениях не изменила. Андрей Николаевич и Вилен Егорович прекрасно умели отделять личное от общественного.

Не случись Пандемия, Бабушкин так и закончил бы свой земной путь – тихо и незаметно, на должности главного редактора почти несуществующей газеты. Но внезапно накатившая трагедия вдруг в полной мере раскрыла талант Андрея Николаевича. Его идея возродить Зарю коммунизма сработала на все сто процентов, Его гениальная задумка с памятником тоже прекрасно выстрелила (надо сказать, что не существовало в городе никаких мифических жителей, вдруг сравнивших футболистов с вакцинаторами – мысль эта была полностью придумана и реализована самим Бабушкиным). Все успехи как Шахтинска в целом, так и Главы в частности на ниве вакцинации произошли только благодаря одному человеку – Андрею Николаевичу.

К чести Соловьева, он прекрасно понимал сложившуюся ситуацию, и неблагодарным к своему рупору пропаганды никогда не был. Евгений Васильевич хорошо знал о голубой мечте главного редактора и всячески помогал тому в ее реализации. А до поры до времени Бабушкин и сам думал, что больше ему в жизни ничего не нужно.

Но когда Андрей Николаевич увидел, как квартира в неоновом Центре становится реальностью, у него появилась другая мечта – он захотел получить признание.

Аппетит приходит во время еды, и он наконец-то пришел и к Бабушкину. Конечно, в родном городе Андрей Николаевич и так в последние месяцы стал личностью очень известной и популярной. Передовицы, написанные живым и талантливым языком, детективные истории о похождениях антиваксеров, поэтические гимны успеху вакцинаторов – все его творчество пока еще находило самый горячий отклик в сердцах земляков. Но Бабушкин прекрасно понимал, что очень скоро Заря коммунизма исчезнет за горизонтом уже навсегда. А вместе с ней уйдет в небытие и ее главный редактор. Но Андрей Николаевич, получивший под конец жизни удовлетворение материальное, отчаянно теперь захотел и морального признания.

Тогда Бабушкин придумал идею с Днем вакцинации – ведь он действительно был чем-то похож на тренера Зари, и Андрею Николаевичу очень понравилась своя собственная идея увековечить себя в металле. Он и мысли не допускал, что Соловьев не поддержит его очередную творческую инициативу. Но, услышав про Васильева, которого Глава за его спиной протащил в герои, Бабушкин неожиданно для самого себя сорвался. Андрей Николаевич и сам потом не мог объяснить, почему он так глупо и нелепо подставился и в один миг перечеркнул свою удачно развивающуюся карьеру. Но вернуть назад сделанное было уже невозможно.

В итоге Соловьев споро сколотил новую команду для выпуска газеты, а во главе ее поставил молодого, многообещающего Артема Ракитина, который раньше работал в отделе образования городской администрации. Парень был умен, очень трудолюбив, обладал литературным талантом, и с ходу сумел подхватить накренившееся было знамя Зари коммунизма. Горожане даже и не заметили, что газету делают теперь совершенно другие люди.