Антивоенный синдром или преданная армия?..

Пора прозреть армейскому командованию, стратегам и «оборонщикам». Утопические мифологемы о вечном мире в XXI веке, об эре грядущего всеземного процветания обернутся угрюмой конфронтацией. XXI век грядет как век нарастающих кризисов и общемировой нестабильности. Распад СССР, выпадение его из мирового развития и мрачное сползание в «третий мир», уход СССР с арены военного противостояния приведут к мировому дисбалансу, способному пошатнуть хрупкие структуры всей цивилизации, о чем уже сегодня толкуют западные политологи. Разрушение сложившихся финансовых, экономических, геополитических связей приведет к нестабильности, на которую страны мира будут реагировать всеми возможными средствами, в том числе и военными. Перед лицом возможной военной активности, перед лицом нарождающихся экзотических видов оружия мы окажемся без оружия, без идей, без оборонного сознания, без геополитических военных поясов.

Армия, как ничто другое, нуждается сегодня в защите. Она скована своей субординацией, своим внутренним централизмом, своей присягой на верность государственной власти. Она не в силах сама заявить о своей проблематике, защитить себя невоенными, гуманитарными средствами. Наивно верит в государство и власть. Поэтому в нашем общественном движении необходимо отдельное направление, гражданская инициатива, быть может, военная партия, которая взяла бы на себя защиту оборонного могущества страны. Как любой сословный слой, как любая корпорация, армия должна иметь гражданский канал для выражения сугубо армейских интересов. А ведь армия не клан, не сословие. Наша армия — форма народной жизни, народной идеологии и сознания.

Военно-патриотическая инициатива должна решить ряд неотложных задач. Необходимо довести до народа правду о разрушаемой армии, об истинных политических целях ее разрушения. Армия, чувствующая себя сейчас изолированной, должна знать, что народ видит ее проблемы, ее муку и страдания, что народ не разобщен с ней, готов ее защитить. Армии, лишенной идеологии, включенной как марионетка во всесоюзную распрю, утратившей ценностные ряды и представления, необходимо вернуть ее идеологическое содержание — идеологию национального спасения и национального возрождения.

Надвигающийся, быть может, неизбежный хаос вменяет армии особую, не свойственную ей функцию — не карательную, как пытаются нас напугать тоталитаристы, не жандармскую, как пытаются нас обмануть либералы, но сберегающую, направленную на сохранение тех очагов развития, которые, возможно, еще не будут затронуты хаосом. По существу, армии надлежит выполнить ту миссию, которую когда-то выполняли монастыри в поры нашествий и экспансий. В казармах будут укрываться от смерти и побоищ, от разорений и голода. Туда придут, как турки-месхетинцы, как беженцы Баку и Степанакерта, — придут люди культуры, инженеры, ученые. Только армия в условиях гражданского хаоса будет в силах сберечь их, сохранить зерна будущего развития, оборонить ценности и святыни, чтобы потом, когда минует беда, они могли быть возвращены в жизнь. Армия должна готовиться к этой роли, осознать ее, перестать заниматься одними сугубо военными делами, резко включиться в общественно-политический процесс, заявить народу о том, что она готова исполнить сберегающую, общенациональную миссию. Армия не является слепым орудием власти, она — инструмент волеизъявления народа.

Вышла на общественную арену церковь. Церковь больше не скрывается на своих амвонах, за оградой погостов и кладбищ. Помимо акций милосердия, проповедей добра и блага одна из миссий церкви в ее общественном деянии — обратиться к армии со страстным и ярким призывом защитить народ от крушений внутренней смуты. Это будет то долгожданное слияние церковного идеала нравственности с армейской действительностью, с ее оскуделой духовностью.

Сегодня борьба за сбережение армии является последней борьбой за государственность и народность. Разложение и истребление армии сделает нас беззащитными перед хищниками, стремящимися расчленить СССР на лакомые, быстро перевариваемые ломти, сломить сопротивление России, не желающей — из последних сил — стать подножием в экономической и культурной иерархии жестоких, псевдогуманных цивилизаций мира.

История станет судить о жизнеспособности и сопротивляемости народа по его нынешнему отношению к армии. Она станет судить о сегодняшних генералах по их способности вывести армию из жесточайшего окружения, из второго за двадцатое столетие котла, где перемалывается военная мощь России. Она, история, произнесет свой суд красному офицерству, трагически заступающему сегодня место белого офицерства. Она назовет имена предающих армию, ведущих ее на заклание.

Опасность столь велика, ее очертания столь тщательно маскируются, что долг интеллектуалов и аналитиков— пойти на предельный риск, вскрыть перед обществом конечные цели беспощадной антинациональной программы по истреблению армии.