Антология 2.8

Прошедшие 5 дней оказались для Моргана весьма противоречивыми. Не смотря на то, что раны его продолжали гноиться и стали постепенно переходить в гангрену на руках и ногах, поразив все здоровые ткани вокруг себя и источая из себя ужасно зловонную белую жидкость, беглец только набирался сил и мог уже самостоятельно передвигаться по комнате. От еды его по-прежнему воротило, и пил он с каждым днем все меньше. Джеральд лишь диву давался и не мог найти происходившему разумного объяснения, а сам Морган этого сделать и не пытался. С улучшением его самочувствия угнетавший его страх днем начал отступать, уступая место все сильнее пробивавшемуся сигналу, звавшему его вырваться из этого заточения и продолжить свой путь, однако ночью сигнал затихал, а страх возвращался к беглецу с новой силой. Из-за него ночью он практически никогда не спал, а начиная со второй ночи к дому стали приходить зловещие мертвецы. Они толклись возле стен дома, часами стояли бледными силуэтами у его окон, заглядывали внутрь своими белесыми ввалившимися глазами. Их обезображенные разложением лица почему-то казались Моргану знакомыми, но он гнал прочь от себя мысли о том, что мог знать этих существ при жизни. У всех мертвецов почему-то были отрублены кисти рук, и они скребли своими культями по стеклам и по входной двери, но не могли ее открыть и проникнуть внутрь дома. Мертвецы кряхтели и скрипели снаружи, а иногда начинали разговаривать с Морганом. Они призывали его впустить их в дом или самому выйти к ним наружу, но он лишь затыкал уши ладонями и вжимался в твердую стену. Егерь же, уступивший Моргану свою скромную постель и спавший на полу у печки, ни разу за все это время не просыпался, что лишний раз указывало Моргану на то, что под личиной пожилого мужчины кроется такой же точно монстр, как и окружавшие его дом снаружи создания. И даже собака, огромный алабай про кличке Гера, который, как оказалось, жил вместе с егерем в доме, никак не реагировал на ночных пришельцев, и Морган стал задаваться вопросом, уж не скрывается ли и под личиной собаки какое-то неведомое существо. Но с рассветом мертвецы исчезали, а проникавший с первыми лучами утреннего солнца в мозг Моргана сигнал развеивал все его страхи. Джеральд же ежедневно продолжал расспрашивать Моргана о его прошлом, стараясь воскресить в его памяти хоть какие-то воспоминания, однако сам Морган все больше уверял себя в том, что старик пытается выведать у него какие-то секреты, которых сам беглец пока не помнил, однако, раз, оказывается, он был военным, наверняка знал. Между делом старик рассказывал и о себе, но Моргана его россказни мало интересовали, ведь все это было выдумкой. Единственной полезной информацией, полученной от старика, было его сообщение о том, что недалеко от его угодий, буквально в трех днях пути, находилась закрытая территория, где располагалась секретная военная база. По всей видимости, именно оттуда и сбежал Морган, только вот что толкнуло его на это, оставалось загадкой. Ведь чем занимались на этой базе военные, никто не знал, однако в последнее время, по словам старика, он периодически стал замечать в темное время суток странное неоновое свечение, исходившее откуда-то с закрытой территории базы, а воздух в это время словно напитывался озоном, как перед грозой. Как только Морган услышал об этом, внутренний голос тут же сказал ему, что настала пора действовать, и будто острая игла кольнула у него в затылке.

«Старик в сговоре с военными, и ждет только, пока я наберусь достаточно сил, чтобы они могли снова ставить на мне свои ужасные опыты! Ведь это вовсе не военные, это жуткие твари в обличье людей, и они жаждут заполучить меня! И он выдаст меня им, как только представится удобный случай! Он – такой же, как они!» – убеждал себя Морган следующей ночью, вжавшись в стену и наблюдая за тем, как скрюченные мертвецы ковыляют вдоль окна в лунном свете.

День 11.

– Какой же дрянью они тебя там накачали, что ты до сих пор держишься бодрячком, в таком-то состоянии?! – давался диву Джеральд, в очередной раз меняя Моргану повязки. Кожа под ними начала уже буквально лоскутами отделяться от плоти, прилипая к размокшим бинтам.

– Сам я тебя не выхожу! – вскоре решил старик. – Связи с внешним миром здесь у меня никакой нет, остается только попробовать обратиться за помощью к военным на базе, если они меня, конечно, не пристрелят на территории своего секретного объекта!..

«Вот оно! – тут же сообразил Морган. – Он решился меня им сдать! Значит, пора действовать! Медлить дальше уже точно нельзя!».