Антология машинного обучения. Важнейшие исследования в области ИИ за последние 60 лет

Во время одного из его визитов в Ла-Хойя я рассказал Бреннеру анекдот, который слышал много лет назад, когда был научным сотрудником Гарвардской медицинской школы. По сюжету Фрэнсис Крик умер и попал на небеса. Святой Петр удивился, увидев ревностного атеиста Крика, но Крик был там, чтобы задать вопрос. Его направили в деревянную хижину, где Бог делал Божью работу, а все вокруг было усыпано всевозможными колесами и шестеренками — остатками неудачных экспериментов. Бог в кожаном фартуке сидел за верстаком и возился с очередным существом. «О, Фрэнсис, — воскликнул Бог, — рад тебя видеть! Что я могу для тебя сделать?» Фрэнсис Крик сказал: «Всю свою жизнь я хотел знать ответ на один вопрос: зачем мухам имагинальные диски?»[469] Бог ответил: «Фрэнсис, как неожиданно! Раньше никто никогда не задавал мне этот вопрос. Я вставлял имагинальные диски в организм мух в течение сотен миллионов лет и не получил ни единой жалобы».

Бреннер молчал, и я засомневался, была ли байка про его близкого друга хорошей идеей. «Терри, — сказал Бреннер, — Я могу рассказать о том моменте, когда мне в голову пришла эта история. Мы с Фрэнсисом сидели в нашем офисе, он читал книгу по биологии развития и вдруг всплеснул руками с возгласом: „Бог его знает, почему у мух есть имагинальные диски!“».

Я был ошеломлен. Как часто удается услышать происхождение истории, которую знаешь десятилетиями и рассказывал бесчисленное количество раз? Я попросил Бреннера поделиться первоначальной версией. Он сказал, что она называлась «Франциск Крик в раю» — его история имеет ту же структуру, что и моя, но отличилась в мелочах[470]. Точно так же в процессе эволюции мутируют многие детали, но не сама суть.

Я посетил Бреннера в Сингапуре в январе 2017-го, чтобы отпраздновать его 90-летие[471]. Он больше не путешествовал из-за проблем со здоровьем и был прикован к инвалидному креслу, но был таким оживленным, каким я его никогда не видел. Феодосий Добжанский однажды сказал, что в биологии ничто не имеет смысла, кроме как в свете эволюции[472]. 21 февраля 2017 года Сидней прочитал захватывающую лекцию об эволюции бактерий в рамках серии «10 из 10: Хроника эволюции» в Наньянском технологическом университете в Сингапуре[473]. Свое выступление об эволюции мозга, прошедшее 14 июля 2017 в рамках упомянутой серии, я начал с вариации на ту же тему: «Ничто в биологии не имеет смысла, кроме как в свете ДНК»[474].

Эволюция интеллекта

Интеллект у различных видов развивался ради решения проблем, с которыми они сталкивались, пытаясь выжить в своих экологических нишах. У животных, эволюционировавших в океане, были иные проблемы, чем у тех, кто жил на суше. Зрение позволяет нам воспринимать окружающий мир, и мы разработали визуальный интеллект для интерпретации визуальных сигналов. Этологи, изучающие поведение животных в их естественной среде, обнаружили способности и навыки, нехарактерные для людей, такие как эхолокация у летучих мышей. Летучие мыши активно посылают звуковые сигналы, чтобы исследовать окружающую их среду и анализировать возвращающееся эхо: это дает им внутреннее представление о внешнем мире так же четко, как нам — зрение. Они обладают слуховым интеллектом, который сортирует эти сигналы, отыскивая летающих насекомых для охоты и объекты, которых следует избегать. Летучие должны смотреть свысока на глупых людей, которые не видят в темноте и не могут летать.

Томас Нагель, философ из Нью-Йоркского университета, написал в 1974 году статью «Каково быть летучей мышью?», в которой пришел к выводу, что мы не можем себе представить, как выглядит мир летучих мышей без непосредственного опыта с эхолокацией[475]. Что, впрочем, не помешало нам изобрести радар и сонар — технологии, которые позволяют людям активно исследовать мир, да и слепые становятся чувствительнее к отраженному звуку. Мы можем не знать, каково это — быть летучей мышью, но мы можем создать интеллект как у летучей мыши, который помогает беспилотным автомобилям ориентироваться с помощью радара и лидара.

Люди — лучшие ученики в мире. Мы можем быстро изучать широкий диапазон тем, больше запоминать и передавать знания через бо́льшее число поколений, чем любой другой вид. Мы создали технологию обучения, чтобы увеличить объем того, чему мы можем научиться в жизни. Сейчас дети и подростки проводят годы своего взросления, сидя в классах и изучая явления, которые никогда не видели. Они учатся доказывать геометрические теоремы.

Рис. 18.2. Сравнение мозга шимпанзе с человеческим мозгом. Человеческий мозг гораздо крупнее, у него намного больше извилин и больше площадь коры. [John Allman (1999). Evolving Brains, New York: Scientific American Library].

Чтение — относительно недавнее изобретение человека, освоение которого занимает много лет. Книги и чтение позволяют передать следующему поколению больше накопленных знаний, чем в устной традиции. Именно чтение и обучение, а не разговорный язык, сделали возможной современную цивилизацию.