Антология мировой фантастики, т.2. Конец Вечности

— Потому что просто уничтожить Вечность недостаточно, — ответила Нойс. — Необходимо свести к минимуму вероятность нового возникновения Вечности в любой форме. Поэтому нам нужно сделать здесь, в Первобытной эпохе одну вещь. Небольшое Изменение, совсем незначительное. Похожее на ваше Минимальное необходимое воздействие. Мне предстоит послать письмо на полуостров, который в 20-м Столетии называется Апеннинским. Здесь сейчас 1932 год. Если я пошлю это письмо, то через несколько лет один итальянский физик начнет эксперименты по бомбардировке урана нейтронами.

Харлену стало страшно.

— Ты собираешься изменить Первобытную историю?

— Да. В этом-то и заключается моя задача. В новой, уже окончательной Реальности первый ядерный взрыв произойдет не в 30-м Столетии, а в 1945 году.

— Ты представляешь себе, к каким последствиям это может привести? Способны ли вы понять, какая опасность грозит человечеству?

— Да. Мы знаем, что это опасно. Мы провели анализ всех следующих за этим Реальностей. Существует возможность, хотя и не уверенность, что Земля в итоге превратится в огромное радиоактивное кладбище. Но мы верим в разум человека.

— И что же, по-вашему, оправдывает этот риск?

— Покорение Галактики человеком. Возвращение к Основному Состоянию.

— И вы еще смеете обвинять Вечность во вмешательстве?

— Мы обвиняем Вечность в том, что она вмешивается непрерывно для того, чтобы держать человечество в его безопасной тюрьме. Мы же вмешаемся только один раз, чтобы Вечность никогда не смогла возникнуть.

— Нет, Вечность должна существовать, — сказал Харлен с отчаянием в голосе.

— Как знаешь. Выбор в твоих руках. Если ты предпочитаешь, чтобы будущее человечества диктовалось психопатами…

— Психопатами?! — взорвался Харлен.

— А разве нет? Ты ведь знаешь их. Подумай сам.

Харлен с ужасом посмотрел на нее, но против собственной воли его захлестнула волна воспоминаний. Он вспомнил, как Ученики узнавали правду о Реальности и как Ученик Латуретт из его класса пытался покончить жизнь самоубийством. Его спасли, он даже стал Вечным и составлял потом проекты Изменений, но никто не знал, какие шрамы в его душе оставила эта история. Он вспомнил кастовую систему Вечности, ненормальную жизнь, превращающую подсознательное ощущение собственной вины в ненависть к Техникам. Вспомнил о склоках Вычислителей, о Финже, интригующем против Твиссела, и о Твисселе, шпионящем за Финжем. Он вспомнил Сеннора, мстящего за свое уродство всем Вечным.

Вспомнил он и о себе.

Потом он вспомнил о том, как сам Твиссел, великий, непогрешимый Твиссел нарушал законы Вечности.

Ему показалось, что он всегда знал Вечность именно такой. Иначе почему у него могло возникнуть желание уничтожить ее? Но он никогда не признавался себе в этом, ни разу до этого мгновенья не мог он набраться смелости взглянуть правде в глаза.

Сейчас он отчетливо видел Вечность такой, какой она была в действительности — клоакой глубоко скрытых психозов, змеиным гнездом интриг, массой человеческих жизней, беспощадно вырванных из контекста.

Невидящими глазами он смотрел на Нойс.

— Теперь ты видишь, Эндрю? — Ее голос снова был ласковым. — Тогда подойди со мной к выходу из пещеры.

Словно под гипнозом, он последовал за ней, обессилев от быстроты, с которой в его душе совершилась очередная перемена. Впервые за всю ночь дуло бластера отклонилось от прямой линии, соединявшей его с сердцем Нойс.

Небо на востоке уже начало сереть, и громада капсулы угрожающей тенью вырисовывалась на его фоне. Под защитной завесой Темпорального поля очертания капсулы казались неясными и расплывчатыми.

— Смотри, это Земля, — сказала Нойс. — Не вечный и единственный приют человечества, а всего лишь отправная точка бесконечного странствия. От тебя требуется только принять решение. Выбор за тобой. Поле биовремени предохранит нас с тобой от последствий Изменения. Купер исчезнет вместе со своим объявлением, погибнет Вечность, а вместе с ней и Реальность моего Столетия, но останемся мы с тобой, и у нас будут дети и внуки. И останется человечество, которое полетит к звездам.

Харлен повернулся и увидел ее улыбку. Перед ним была прежняя Нойс, и, как и прежде, при взгляде на нее его сердце забилось сильнее.

Но он еще сам не знал, что уже принял решение, пока громада капсулы вдруг не исчезла, перестав заслонять быстро светлеющее небо.

Обнимая прижавшуюся к нему Нойс, он уже знал, что это исчезновение означает конец Вечности.

И начало Бесконечного Пути.

1955

© Перевод И.Измайлова, 2002.